– Скажите, Шум, моя внучка говорила, что вы превосходный музыкант. Не могли бы вы сыграть что-нибудь из Моцарта? – вежливо попросил дедушка.
– Мог бы я? Разумеется! Только давайте перейдём на «ты», а то как-то слишком официально получается.
– Не возражаю.
Шум сел за пианино, стоящее тут же в столовой, размял пальцы и принялся играть. Его исполнение было прекрасным, музыка словно оживала. Гости заворожённо слушали, а после бурно аплодировали.
– Да, тебе надо в театре выступать, – сказал дедушка «В», когда домовой вернулся за стол.
– Если честно, я предпочитаю играть джаз или рок, но был бы рад сыграть для большой публики. И даже уверен, что, если покажусь продюсерам, такая возможность непременно появится; вот только выступать я буду либо в цирке, либо в зоопарке, – усмехнулся домовой.
– Не теряй надежду! А вдруг, всё получится, – подбодрила его Женя.
– Это правильно: никогда не стоит терять надежду, – сказал дедушка «В».
– Не знаю, как насчет меня, а вот кое-кто точно не сможет, если не будет репетировать каждый день, – Шум искоса посмотрел на маленькую ведьму. Та спохватилась и побежала доставать скрипку и ноты.
Настасья Петровна была немало удивлена, когда в проклятом доме №3 заиграли Моцарта. Музыка ей понравилась: «Неужели там всё изменится к лучшему?» – подумала было она. Но уже через несколько минут из дома снова стали доноситься жуткие скрипы. Слушая их, Настасья Петровна удивлялась, почему же стёкла не трескаются?
Женя опустила скрипку и смущённо посмотрела на своих друзей.
– Ну что ж, работы еще много, но думаю, через год будет получаться отлично, – сказал дедушка «В».
– Ты и правда так считаешь? – с надеждой спросила Женя.
– Конечно, с таким-то учителем, – усмехнулся тот.
– Забавно, Матвей сказал мне то же самое, – вспомнил Шум.
– А кто такой Матвей? – спросил дедушка.
– Это мой старый знакомый – невероятно добрый пожилой человек. Ему уже шестьдесят пять. Я с ним сегодня встречался, приглашал в гости, но он прийти не смог, – объяснил домовой.
– Ты мне не говорил, что у тебя есть друзья среди людей, – надула губы Женя.
– Мы с ним давно не виделись, да и знакомство наше было недолгим. Это произошло десять лет назад, он тогда работал художником в Доме культуры, в который я забирался по ночам, чтобы играть на инструментах.
– И он услышал, как ты играешь?
– Да, и поймал меня на лассо, когда я уходил.
– Человек поймал тебя? – подозрительно поднял бровь дедушка «В».
– Тогда была зима, канун Нового года. Он, как бы выразиться, был в форме, – туманно изъяснился Шум.
– Ах, вот оно что, – сказал дедушка с пониманием.
– Что? – спросила Женя, недоуменно глядя на друзей.
– Этот человек не совсем обычный, поймешь в своё время. Так что там случилось дальше? – усмехнувшись, спросил дедушка.
– Дальше он меня связал и потребовал объяснений. Пришлось раскрыть ему, кто я и зачем залез в Дом культуры. И когда тот понял, что дурных намерений у меня не было, решил меня отпустить, даже разрешил приходить чаще. Какое-то время мы постоянно встречались, но потом Дом культуры закрыли, и мы потеряли друг друга из виду. И вот позавчера я случайно наткнулся на него на улице. Мы разговорились, и я предложил ему встретиться сегодня вечером рядом с храмом; поэтому, собственно, и попросил тебя прийти попозже. Я звал его в гости, хотел представить тебе, Жень, но, увы, он зайти не смог. Оставил свой адрес и телефон, сказал, что могу звонить в любое время, – закончил рассказ Шум.
– Оставил свой телефон – прекрасно, тогда почему бы тебе не воспользоваться им? – спросила девочка.
– Да вот проблема одна есть. Я, болван, спохватился слишком поздно: у меня же нет телефона, а таксофоны теперь при помощи карточек работают, а их достать непросто, – развел руками домовой.
– В таком случае, есть два выхода: попытаться раздобыть карточку или позвонить от Жени, у неё в квартире есть телефон, – констатировал дедушка.
– Ой, давайте от меня, я давно хотела Шуму свою квартиру показать, – обрадовалась маленькая ведьма. – Когда будем звонить, прямо сегодня или завтра?
– В принципе, можем и сейчас, он никогда раньше двух часов ночи не ложится спать, – ответил домовой, посмотрев на часы.
– Тогда пойдем на четвёртый этаж, – сказал дедушка. – Скажи, Шум, ты высоты не боишься?
Настасья Петровна продолжала наблюдать за домом через бинокль и ждала. Что-то должно было произойти. Чутьё бывшей разведчицы подсказывало: появление этой девочки, странная перемена «репертуара» дома №3 – всё это непременно предвещало другие странные события. Она ждала, и терпение её было вознаграждено. На четвёртом этаже дома, там, где крыша полностью сгорела, показался маленький человечек в большой панаме. Не успела она его разглядеть, как тот полетел в сторону Садового. Да, именно полетел! Настасье Петровне снова захотелось перекреститься.