Подумала ли я в ту минуту о своем камне? Или лишь сработал в подсознании спасительный рефлекс? Этого я не могу сказать до сих пор. Помню лишь, что когда я окончательно пришла в себя, то уже летела, медленно снижаясь, над густым, смутно темнеющим в предрассветных сумерках лесом и дрожала то ли от холода, то ли от страха перед ожидавшей меня неизвестностью.
Между тем островерхие макушки деревьев становились все ближе и ближе. Я выбрала небольшую удобную поляну и, спикировав на землю, опустилась на мокрую от росы траву. Здесь, на земле, было еще холоднее, чем в воздухе. К тому же кругом был лес и в любую минуту из-за деревьев мог выскочить волк или медведь, которых, как я слышала, полным-полно в России. А в довершение ко всему я обнаружила, что у меня нет сумочки, в которой, кроме обычных для женщины косметических принадлежностей, лежали все мои документы и деньги. Я точно помнила, что все то время, пока я находилась в самолете, она лежала у меня на коленях и я поддерживала ее рукой. Помнила даже, что не выпустила ее из рук, когда бросилась в зияющий пролом и позже, когда летела к земле. А вот после, когда прямо подо мной замелькали вздыбившиеся верхушки деревьев, я инстинктивно выставила руки вперед, и сумочка, видимо, выскользнула из них. Но тогда, в первый момент, когда я обнаружила пропажу, до меня еще не дошел весь ужас случившегося. Мне было так холодно и страшно, что я молила Бога лишь о том, чтобы поскорее взошло солнце и исчез пугающий ночной мрак... Трудно передать словами, что я пережила в те несколько часов, пока не стало окончательно светло и я смогла наконец согреться. Теперь я увидела, что через поляну проходит торная дорога, и решила пойти по ней, хотя и не представляла, куда она может меня вывести. А дорога привела меня к небольшому селению, где было почему-то очень много собак. И меня снова охватил страх. На этот раз перед людьми, живущими в селении. Что я могла сказать им о себе: кто я, зачем и как оказалась в этих краях? Кто поверил бы в мое повествование? Вот когда я снова вспомнила о потерянной сумочке! Но где и как я могла ее найти?.. Я обошла селение стороной и пошла по дороге, так и не придумав, что делать дальше. Между тем меня начали мучить голод и жажда. Холодное утро сменилось жарким днем. Солнце пекло невыносимо. В небе не было ни облачка. Я поспешила углубиться в лес и когда увидела вдали одинокого путника (это были вы), то решила хотя бы спросить, где можно утолить жажду.
Вы сразу показались мне добрым и порядочным человеком, я готова была даже поделиться с вами своими проблемами. Но в это время позади меня послышался шум приближающейся автомашины и я, занятая своими мыслями,
вместо того чтобы отступить в сторону, сама не знаю почему, может быть, потому, что снова вспомнила о своих преследователях, бросилась бежать прямо по дороге. Ну и... Дальше вы все сами видели.
Девушка тяжело вздохнула:
- Я понимаю, что все рассказанное мною больше похоже на сказку. Возможно, вы и не поверите мне. Но... что же мне делать? - Нуэла низко опустила голову, прикрыла ладошкой глаза, и из-под тонких пальцев ее выкатилась большая блестящая слеза.
Он ласково погладил ее по голове:
- Не плачь, Нуэла. Что-нибудь придумаем. Только... неужели ты так и не вспомнишь имя того русского горного инженера?
- Вы думаете, его можно будет разыскать?
- Почему бы и нет?..
- А если и найдем... Он стал, наверное, таким большим начальником, что не станет и разговаривать с нами.
- Ну почему же... Ведь он... ведь я... - окончательно смешался Радов. - Но ты тоже можешь не поверить, если я скажу, что...
- Я верю каждому вашему слову! - поспешила возразить Нуэла.
- И все-таки было бы лучше, если бы ты вспомнила имя этого человека.
Она смешно наморщила лобик, прикусила нижнюю губку:
- Я помню только, что имя было длинным, как у всех русских, из трех слов. И последнее из них звучало как... Вадофф или Радофф...
- Радов? - подсказал он пересохшим от волнения голосом.
- Кажется, так... Да-да, точно так! Теперь я вспомнила — Андрей Радов. Так и было написано на обложке его книги. А вы что, знаете его?
- Гм... Знаю ли я его? Нуэлочка, девочка моя, да ведь... - он выхватил из кармана паспорт и протянул его Нуэле. - Вот, взгляни! Это вместо визитной карточки.