- Вот, принимайте.
Радов подошел, сдержанно поздоровался. Заведующая положила телефонную трубку на рычаг аппарата, отбросила со лба непослушную прядку волос:
- Да, мне только что звонил Игорь Петрович, хирург. А вы отец пострадавшей? Он сказал, что больная не совсем свободно владеет русским языком, так что помогите мне заполнить историю болезни.
Радов, уже свыкшийся со взятой на себя ролью отца Ну-элы и даже набросавший в голове ее «краткую биографию», без труда ответил на все вопросы врача, не преминув добавить, что она всего лишь несколько дней назад «вернулась» к нему из Индии.
- Ну что же, - заключила заведующая, - сейчас мы поместим ее прямо в палату. Можете больше ни о чем не беспокоиться. А завтра утречком принесите все необходимые ей предметы туалета, ну и что там еще найдете нужным.
Радов поблагодарил врача и, поцеловав Нуэлу в голову, шепнул ей на индийском языке:
- Там, в коридоре, вы что-то не договорили мне как будто? Да, я хотела еще раз просить вас никому не говорить,
что я с разбившегося самолета. Поверьте, так нужно.
- Хорошо, Нуэла. Выздоравливайте. И ни о чем не беспокойтесь. Завтра я навещу вас.
Она с чувством пожала ему руку:
— Вас послал мне сам Бог...
Глава третья
Вся оставшаяся часть дня прошла как в тумане. Радов то пытался браться за неотложные домашние дела, то выходил в сад поработать на грядках. Но, чем бы он ни занялся, мысли его неотступно вращались вокруг черноглазой смуглянки, что, как яркий болид, по какому-то щедрому капризу судьбы вдруг ворвалась в его тусклую, размеренную жизнь. И что самое удивительное - во всем этом он не увидел ничего случайного, неожиданного, ему казалось, что так и должно быть, что все прошедшие тридцать лет он только и мечтал об этой девушке, только и ждал встречи с нею.
Ночью мужчина почти не сомкнул глаз. Услужливая память то переносила его в дни далекой молодости, прошедшие в геологических маршрутах по горным тропам Гималаев, то рисовала во всех подробностях недавнюю встречу на лесной дороге и все, что произошло вслед за этим, вплоть до последнего взгляда, брошенного на него Нуэлой с больничной каталки в приемном покое.
А утром Радов быстро собрал все необходимое, наполнил сумку всевозможными гостинцами, нарезал букет самых лучших тюльпанов и отправился в больницу. Прибыл он туда, конечно, задолго до того как разрешалось свидание с больными, и ему больше часа пришлось просидеть на скамеечке в больничном сквере. Но от одной мысли, что он снова увидит прелестную индианку, будет говорить с ней и, может быть, как и вчера, прочтет в ее глазах искреннее расположение к себе, на душе у него стало светло и радостно.
День был воскресным и потому в сквере вокруг Радова постепенно собралась целая толпа пришедших, как и он, на встречу с больными. Тут были и мужчины и женщины, и молодые и старые, и скромно одетые и вырядившиеся как на праздник. Но все они стояли молча с унылыми лицами, точно пришли не на свидание со своими близкими, а на похороны. И лишь молодой мужчина - маленький толстячок в светло-коричневом костюме и соломенной шляпе явно не разделял общего подавленного настроения. Он суетливо шнырял в толпе, заговаривал то с одним, то с другим из собравшихся и каждого одаривал веселой, жизнерадостной улыбкой никогда не унывающего человека.
Подошел он и к Радову, даже присел с ним рядом на скамейку.
- Скажите, и долго еще нам здесь ждать? - заговорил он, приподняв шляпу.
- Сказали, в десять откроют. - Радов взглянул на часы. -Значит, через пятнадцать минут.
- А у вас, простите, кто здесь лежит?
- Дочка в хирургическом, - коротко ответил Радов, не желая вступать в разговор с незнакомым человеком.
Но незнакомец и не думал прекращать расспросов.
- Что, была сложная операция? - продолжал он участливым тоном.
- Нет, ее сбила машина, вот и...
- Какое несчастье! И эти негодяи, наверное, как всегда, укатили с места происшествия.
- Почему вы так думаете? - насторожился Радов.
- Я сам год назад был свидетелем такого случая. Эти автомобилисты-любители совсем распоясались.
- Да, машина уехала, - вздохнул Радов.
- Но вы запомнили ее номер? Или хотя бы марку, цвет?
- Нет, не запомнил ни того, ни другого. Не до этого было...
- Жаль, жаль! А как дочка, в реанимации?
- Нет, все обошлось без больших травм.
- Ну, слава Богу, слава Богу! - воскликнул толстяк с неподдельным участием, и Радов даже пожалел, что слишком холодно отвечал на его вопросы. Следовало, хотя бы ради приличия, и ему поинтересоваться, к кому пришел незнакомец в больницу. Но в это время толпа заволновалась и хлынула к дверям. Радов поспешил вслед за всеми.