На взрыв сбежалась вся орава. Быстро окидываю взглядом — двенадцать.
Следующий кунай один из АНБУ пропустил мимо шеи. Профи — чувствует колебания воздуха. Но это не спасает от взрыва, что разметал всю толпу в стороны.
Никакого урона — двенадцать техник обмена и в деревья влетают бревна. Через секунду один из АНБУ обхватывает мне плечо и кунай перерезает мне горло.
Но я же не идиот — я уже давно бегу на юг, дальше от этого места.
Пробегаю поляну, где убил первого вепря и сзади вырывается девушка в маске. Ее рука поднимает из-за спины длинный нодати. Вот черт — бежит быстрее меня. Если я использую чакру то убегу, но откроюсь для других АНБУ. Хотя, я же знаю местность.
Когда противница оказалась почти на расстоянии удара, я резко выпустил чакру ногами и остановился, выставляя ей на встречу грудь и слегка отклоняясь в сторону. Нодати прошел за моим плечом, и тут, поняв, что урона мне нанести не удалось, она постаралась остановиться.
Тщетно — ноги заскользили на траве и девчонка рухнула на спину прямо подо мной — здесь всегда было очень влажно. Не теряя времени, я опустил ногу на ее лицо. Голая стопа столкнулась с бревном. Подобрав нодати, который она выпустила, чтобы сложить печать, я кое-как сблокировал неожиданный удар катаны и ударил кунаем, мгновенно выудив его из-за пояса левой рукой. АНБУ-клон рассыпался.
Слишком быстрый ритм битвы — я его не успеваю прослеживать. Нужно линять.
Решение заняло не больше секунды. Отталкиваясь, я ухожу от обрушившегося на меня шквала железа и скрываюсь меж деревьев.
Чакровый бег все же быстрее. У меня нет достаточной форы, где разрыв в скорости можно компенсировать выносливостью.
А еще меня заблокировали. Я едва успел остановиться перед внезапно выросшей перед глазами стеной огня. Ноги быстро забросили меня на дерево, а с него я постарался перепрыгнуть, но огонь вырос прямо перед лицом. Закрывшись руками, я почувствовал жуткий жар. Макушку опалило, благо — гореть нечему. Штанины не болтались, а плотно были обвязаны вокруг икр, потому ничего не загорелось. В нос ударил запах собственной горелой плоти. Ожоги на руках точно будут.
— Катон, Барьер Трех Граней! — три голоса слились в один и я оказался в окружении.
Вокруг девятеро. За их спинами непреодолимое препятствие. Обмен возможен, но мне не хватит чакры больше, чем на два. Скорее всего, это все…
— Удзумаки Наруто, — довольно гундосил голос из-под лисьей маски. — Непредсказуем и опасен. Силен и быстр… К черту, ты самый обычный геннин. Тебя победит любой из нас.
"Шансы стремительно растут".
— Отойдите, — довольно поднял ладонь мужчина. Его большой палец проник под маску, а вылез оттуда уже окровавленным. Удар ладонь о землю и большая вспышка.
Перед глазами вырос огромный буйвол.
— Сугию! Давай!
Буйвол сорвался с места.
"Уходи".
Рано.
"Сваливай!"
Еще чуть-чуть…
"Уебывай давай!!!".
Отступив почти до самой стены огня, я сорвался с места и прыгнул в сторону, делая кувырок. Буйвол влетел в стену, протяжно замычав, а я за ним, пока огонь не сомкнулся.
Ну вот — ушел не потеряв чакры. Это выгодно. Пока влетевший в стену деревьев буйвол не развернулся и не побежал снова. Я резко сложил печать обмена и ушел.
Что с такой хренью делать?
Разве что только…
— Сугию, размажь его! В этот раз он не уйдет!
Я стоял напротив тяжеловеса. Хорошо, что АНБУ не лезут. Меня не недооценивают, но, видимо, хотят позабавиться. В конце концов, куда я денусь?
Левая рука ушла назад, пальцы судорожно согнулись над ладонью и из них заструилась чакра.
Чакра заскользила, собираясь в водоворот. Но слишком медленно — это была первая проба.
"Быстрее!"
Не успею.
Тяжелая голова буйвола ударяет в грудь и сносит меня с земли словно пушинку…
— Уб… — вдох с хрипом. Ребра вдавились внутрь грудины, зажав сердце и пробив легкие в паре мест.
— Он жив, — девичий голос, едва пробивающийся сквозь дымку в голове.
— Это еще лучше, связывай.
Кьюби… Я сейчас умру…
— КЬЮБИ!
Когда тело взорвалось чакрой, голова наполнилась спокойствием. Небольшим усилием воли я подавил попытку лиса взять надо мной контроль и отпрыгнул назад. Сломанные ребра, как и в прошлый раз, вернулись на место, позволяя сделать глубокий вдох. Но теперь никаких криков — боль бывала и похуже.
Буйвол исчез, а вот АНБУ хватало. Отступившие от меня опомнились и один смельчак вырвался вперед, метя в меня катаной. Перед ударом он оттолкнулся и с прямым прыжком нацелил меч мне в сердце.
АНБУ словно пару лет летел на меня, я бы успел станцевать латинский танец, прежде чем он ударит, не то, что уклониться. Лезвие прошло в опасной близости. Мягкое касание к нему и меч направляется в землю, легкое движение поправляющее голову АНБУ, а затем толчок, уже изо всей силы чакры Кьюби и моих мышц. Катана втыкается в землю, руки противника скользят по ней, а ведомая моей рукой голова нарывается на рукоять глазом. Маска не спасла — мгновенная смерть.
— Один, — мои клыки налезают на губу и глаза довольно усмехаются. — Следующий.
Над поясницей висит шесть рыжих отростков, а конечности окружают белые чакровые наросты, похожие на кости.
"Следующий" — это уже вся толпа. Первый, настигший меня, получает кулаком в грудь и улетает назад, сбивая больше половины хваленного боевого отряда. Я оказываюсь рядом и поочередно бью каждого, в результате кроша бревна и скоро остаюсь в пустом поле. Затем сыплется десяток техник. Ничто из них не впечатляет, кроме Великого Огненного Дракона, от которого приходится уходить. И после, на меня навалились со всех сторон. Катана вонзилась в тело, удар еще одной разбился о кость, третью, метящую в сердце, я встречаю ладонью. Следующие мои три удара уносят на тот свет троих. Но в этот же момент я получаю катану в спину, рядом с позвоночником, которая рвет правый бок и печень; и кунай в грудь, разрывающий диафрагму.
АНБУ пытались меня забить, как мощного зверя, ценой любых потерь, но толку? Вскоре я оказался завален восемью телами, остальные ретировались. В глазах их стоял такой ужас, что упади я хоть сейчас без сознания, они все равно будут бежать сломя голову.
Сделав клона, я избавился от катан в теле. Довольно много органов было задето, но с покровом Кьюби разве что-то способно впечатлить? Печень заросла за минуту, легкое и диафрагма стянулись и срослись еще быстрее. Про синяки и кровоподтеки я вообще молчу. Только после полного моего обновления покров спал и я упал среди тел.
Живот жутко болел, словно разрываясь под напором чакры и я свернулся обессиленным. Чакра — это хорошо. Но для регенерации используются ресурсы моего организма… а их у меня уже нет. Едва ползая, я понимаю, что потеря сознания — смерть. Кьюби играет злую шутку — спасает от смерти, но одновременно к ней приближает.
Рюкзак я потерял где-то по ходу погони. Я и не заметил. Но еда вряд ли поможет. В голове мелькают обрывки мыслей и я, сваливаясь с неустойчивых конечностей трупов, подползаю к какому-то телу, оказавшимся женским. Мои стремительно укорачивающиеся клыки из последних сил вонзились в сонную артерию и по пищеводу потекла жизнь.
Шрамы на руках снова открываются, выпуская темную венозную кровь, но мне уже плевать…
Я очнулся от душераздирающего крика. Только откатившись в сторону, я понял, что этот крик доносится из моей же глотки. Внутренности словно скрутило. Даже при самых жутких болях в желудке (которых у меня было немного), такой сильной боли я не ощущал. Затем в нос ударил резкий трупный запах и это стало последней каплей — меня вырвало на траву желчью.
Желудок словно слипся и по пищеводу распространилось жуткое жжение. Я лишь лежал на земле, дрожа всем телом и свернувшись в позе эмбриона. Не знаю, сколько, но темное небо стало ощутимо светлее.