- Вовка! - закричал тот радостно, схватил его в охапку, стиснул крепко.
- Ну ладно тебе, что ты орешь, будто год не виделись. - Но проняло, растрогало. Кто еще ему здесь так обрадуется?
- Пойдем ко мне! - Женик ухватил Володю за руку - цепко ухватил, с чувством - и поволок по коридору. - Сегодня уж ты ко мне зайдешь обязательно.
- Да я к тебе и шел.
- Врешь, гад, когда такое было?
Это правда. Он последнее время избегал встреч с другом. А ведь были когда-то неразлучны. Жилье комендантское встретило запущенностью и беспорядком. Володя с неудовольствием подумал, что у него тоже скоро будет так: первые едва заметные ростки неухоженности уже проклюнулись. Улетела Лариса, и некому полоть.
В этой общаговской комнатушке прошла Женькина жизнь. Безвыездно. Так получилось, что он никогда не жил в богадельне. На стене все еще висит картинка, нарисованная Эдиком - та самая - на которой изображен Женик в стиле "точка, точка, два кружочка". Осколок детства. А рядом - еще один портрет - акварельный. Это уже Володина работа, там Женику четырнадцать. Мгновение, выхваченное из юности. Дальше красочно оформленный стенд с винными этикетками. Это уже отзвук возмужания. Экспозиция завершена: вина Женик больше не пьет. Зачем так тратиться, когда ему подчинен весь спирт поселка?
- Все, Вовик, я свое дело сделал: вахту расселил. Теперь можно и отметить. - Он поставил на стол прозрачную пластиковую канистру. - Думаешь легко расселять? Все на нервах. Начальник рудника оборзел гад: орет "сели, где хочешь". Хотел я ему сказать: у тебя, козла, в апартаментах поселю, занял один три комнаты. Каждый раз численность повышает, а где я койко-мест наберусь? Я еще в прошлый завоз говорил: вырубайте новый коридор. Это им дорого, а мне, что делать? Я саннормы должен соблюдать или нет? Люди, хоть и на Марсе, а должны жить по-человечески. Куда ж я лишних рассую?
- Ну, ты-то рассуешь, - подольстил ему Володя.
- Я - да, - охотно согласился Женик, но вздохнул, - только трудно. Утиснулись дальше некуда.
- Все равно по двое на каждую койку улягутся.
- Это точно, - хохотнул Женик. - Но ты представляешь, главный инженер, не рудниковский - Федорыч мужик нормальный! - а с фабрики, на тебе наезжать начал. Мол, зачем ему мастерская, при таком дефиците жилья, пусть на квартире рисует. Умник! Я ему врезал. Марсиан, говорю - не трожь. Тем более, что наш Володька - мировая художественная знаменитость! Ну ты знаешь, как я могу! Он аж сжался. Валентиныч тоже вмешался. Сам же марсианин. 'Вы, - кричит, - не смейте наши местные таланты зажимать! Его картины в лучших музеях Европы размещены! Дискриминация!' И все такое. Он мужик культурный, сказать умеет.
- Усольцев крикнул? - ехидно переспросил Володя.
- Ну, не крикнул, не крикнул - сказал. Зачем ему кричать, когда его и так услышат? Зам мэра все-таки. А может и мэром будет. Ведь сейчас какая свадьба пошла: в армию марсиан берут уже года как два, в полиции - марсиане, зам по быту - марсианин. Ну и я - человек в поселке не последний.
- А ты разве марсианин? Ты же "землянин в бессрочной командировке".
- Ладно, давай выпьем, что зря болтать. За то, чтоб все было по-нашему... И не печалься. Одна улетела, другие прилетели. Вот сейчас выпьем, и я скажу, что мне в тебе не нравится. Ладно?
Он разлил в стаканы. Интеллигентно: понемногу.
- Я тост скажу. Выпьем за правильно организованный быт. Идеал - это семья. Выпьем за семейную жизнь с марсианской спецификой. А специфика в чем? В двухгодичной периодичности. Да такая наша судьба: каждые два года менять жен. И не надо драматизировать. Это естественно. Этот ритм заложен природой не познанных нами космическими силами. Каждые два года Земля и Марс сходятся на самое близкое расстояние, и, понятно, что именно в это время к нам завозят все необходимое: оборудование, рабочую силу, невест.
- Давай уж выпьем, балаболка.
- Успеешь набраться. Ты что думал, сюда женщин везут, как специалистов? Подумай сам, почему это в вахтах их примерно столько же сколько и мужиков? Или с другой стороны: зачем столько обслуживающего персонала? В три смены за пылесосом ходят! Тут же и марсианок достаточно. Они, конечно, большей частью на стекле работают и в оранжереях, но и на кухню бы хватило. Ну, вот скажи, нужны мне при таком хорошем техническом оснащении три поварихи?
- А разве нет?
- Не, ну, конечно, лично я возражать не буду. Но пищеблоку нет, не нужны! Да одной при этой технике много. Их сюда везут, чтоб мужики не бесились... Ладно, выпьем! Про поварих я тебе отдельно расскажу... Вздрогнули.
Закуска была отличная. Женик приволок ее с собой: оказывается, он нынче принимал экзамен у новой столовской смены, и они расстарались, желая понравиться начальнику.
- Ешь, ешь, я уже напробовался... Особенно там одна есть. Поцелуева Инесса Борисовна. И я тебе скажу: во баба! Настоящая Инес-с-са! - и он размашисто очертил в воздухе ее достоинства.
- Тебя в этот раз за нее бить будут? Смотри, Кулькова нет, заступаться некому.
Женик помрачнел.
- Жалко парня давай-ка за упокой души. Дурило, не чокаются за это.
Он нервным рывком вывернул свой стакан из-под удара. Выпили - А что, правда, будто его каким-то копьем прикончили?
- Говорят так. Но копья не нашли. Рана словно от копья, колотые.
- Может быть, отселенцы? Они психи. Могут...
- Их и крутят в первую очередь. А во вторую меня. Я ведь рядом был. А больше никаких следов.
- Не, тебя не могут подозревать. У тебя мотива нет. - с умным видом изрек Женик. А с Инесской я тебя обязательно познакомлю. - Вернулся он к старой теме. - Хочешь уступлю? Забыл, ты худеньких любишь, как Лариска! Ну, молчу, молчу. В среду мы собираем сабантуйчик, какую присмотришь - твоя будет. Обещаю!
- Ты их что ли выдаешь?
- Дурак! Ты знаешь кто я?
- Комендантишко!
- Темнота. Я здесь король!
- Ага король - дерьма, тепла и пара!
- Ничего себя - дерьма! Видел бы ты их! А король, потому что все женщины хозобслуги мои подданные и готовы по моему слову любого не только накормить и обшить, но и обласкать, тем более, что все равно этим будут заниматься и без указаний. Какая им разница с кого начинать?
- Не старайся. Женщины, быть может, мне скоро совсем не понадобятся.
Женик чуть было не выронил вилку.
-Ты чего, это? - Он сделал страшные глаза.
- Не, - засмеялся Володя,- Кирилл меня в монахи зовет.
- Вонна что! Так ты в святоши податься решил! В отшельники?! Отец Олодимир, отслужив обедню, отправился окрестными огородами отыскать огурчика, около ограды он обнаружил обнаженную Ольгу... Видишь, все равно этим заканчивается. А "Отче наш" знаешь?
- Долго выучить?
- Верно. Недолго.
- Зато проповедовать буду на небесах.
- Фиг там, на небесах! Что это под ногами припекает, а? Не преисподняя?
- Тем более, проповедовать у врат преисподней еще большая ответственность. Последний заслон. - Володе самому понравилось, как он сформулировал.
Алкоголь действовал: Женик сидел перед ним серьезный, созревший к настоящему разговору.
- Давай, выкладывай, что там случилось, - сказал он с грубоватым участием. - Я ж тебя насквозь вижу. Придешь ты просто так водку пить ко мне, пьянице, как же. Не Кирилл же тебя под монастырь подвел...
- Ладно... Эдика помнишь? Как он являлся?
- Ну, помню, а что? - друг его заметно встревожился.
- Приходил,- соврал Володя, сам не зная зачем. И тут же пожалел: Женик выразительно и быстро побледнел.
- Ты чего? Пошутил я. Не было Эдика. Ну, успокойся... Лариса была.
- Она же улетела!
- Значит не совсем.
- Ты можешь нормально? Она что, - он покрутил пальцами, подыскивая слово.
- Жива, не бойся, я узнавал.
- Откуда же тогда?