но каким-то чудом не падало на пол. Кажется, его держала та же странная магия, которая не позволяла рухнуть шатру. В магию и сказки я, конечно не верил. Но в последние несколько минут начал в собственном неверии сильно сомневаться. - От кого спасать? Что ты слышал? - Там собаки. Две. Они меня ищут. - Всё хорошо, - ласково произнесла женщина, обнимая меня. Руки у неё были тёплые, а подушечки пальцев ледяные. Это было странно, но даже любопытно. - Кто вы? - Я - ткачиха. - А... это всё вы сделали? - Я имел в виду полотна ткани, но женщина, кажется, поняла меня по-своему и печально подтвердила. - Да, это всё сделала я. - Вы же не отдадите меня им? - Конечно, нет. Никто тебя здесь не найдёт. Ты под моей защитой. Хочешь молока? - Нет. - Молоко я терпеть не мог. Особенно то, которое с пенкой. - Лучше расскажите что-нибудь интересное. - Интересное? - женщина задумалась на мгновенье. - Хочешь, погадаю? Расскажу, что случится с тобой в будущем. - Конечно! - Я яростно закивал. Девчонки когда-то раздобыли стародавнюю книжку про гадания и пытались предсказывать судьбу всем желающим. Но ничего не сбылось. Наверное, потому, что в их колоде не хватало двух тузов. Но колода, которую женщина достала откуда-то из складок своего одеяния, сильно отличалась от той, неполной. Карт было явно больше, и сами они были больше и с яркими картинками. - Дурак! - сказала ткачиха, когда одна из них легла на низенький столик. Я не заметил, откуда он взялся. Или, может быть, всегда тут стоял? - Кто дурак? Я? - Нет, дурачок. Это карта так называется. Это начало жизни. Начало дороги. Начало тебя. То, что у тебя есть. - Так у меня же нет ничего. - Неправда. У тебя есть выбор. - Ага. Ясно. А дальше? Ещё одна карта опустилась на столик. - Мир, - пояснила гадалка. - Весь? - немедленно уточнил я. - Да, пожалуй, что весь. Всё, что есть в этом мире, всё, что только ни пожелаешь. Здесь заканчиваются все твои дороги. Если прошлая карта - начало, то эта - конец. Если прошлая - ничто, то эта - всё. Карта 'Всё' совсем не выглядела всем. На ней была какая-то тётка, парящая в вакууме, и круглый венок, обвивавший её как кольцо Сатурна. 'Дурак' с его переплетением дорог и собачкой нравился мне гораздо больше. - А можно вот первую оставить, а вторую убрать? Я не хочу, чтоб всё заканчивалось. - Поздно, малыш. Расклад окончен. Теперь не отменить. Твоё начало и твой конец сложились воедино. Очень близко друг к другу, очень. И теперь ты мне должен. - За что? - опешил я. - За судьбу. - Но... у меня с собой нет ничего. - Врёшь, - прошипела женщина, склоняясь надо мной. И я впервые подумал, что не шторы она здесь ткёт. Совсем не шторы. - Ты не мог прийти ко мне с пустыми руками. Расклад требует платы! Я отпрянул, налетев спиной на столб-подпорку. Кажется, он действительно держал что-то важное, потому что от толчка всё вокруг затрещало, сверху с грохотом и звоном посыпались какие-то фигурки. Но женщина продолжала наступать. Черты лица её исказились, в глазах клубилась тьма. Руки, тянущиеся ко мне, теперь заканчивались стальными когтями, и напоминали птичьи лапы. Кажется, я не сдержался и закричал. Тонко и как-то совсем по-девчоночьи. Странно, но крик словно придал мне сил и решимости. Я вытащил из кармана нож и нажал на кнопку, раскрывая лезвие. Конечно, я не хотел её убивать. Только отпугнуть, отмахнуться, чтоб эта чокнутая ткачиха отстала от меня. Но увидев оружие, она и не подумала отступить. Наоборот, раскинула руки в стороны, словно при встрече старого друга, и понеслась на меня. Я пятился, запинаясь за рассыпанные по полу статуэтки и почти не чувствуя боли в ноге. Но она двигалась быстрее, намного быстрее. Кажется, ей остался всего лишь шаг. И тут дверь шатра распахнулась и внутрь влетел мужчина. Ума не приложу, как он успел вклиниться между мной и гадалкой. Это было совершенно за пределами человеческих возможностей - но это произошло. - Стой! - закричал он, и я так и не понял, к кому из нас это относится. Он стоял спиной к женщине, и она покорно замерла, опустив руки со своими безумными когтями. Он стоял лицом ко мне... Так близко, что я мог рассмотреть каждый cедой волосок в его усах, каждый из тонких шрамов на щеке, каждую нашивку на военной форме... И рукоять моего ножа, торчащую из его груди. - Стой... - прошептал мужчина, оседая на пол. Я ещё успел подумать, что по моей градации возрастов он должен бы относиться к старикам... Но чем-то туда не вписывается. А потом до меня вдруг дошёл весь смысл происходящего. И, развернувшись на месте, я бросился бежать. Женщина и не думала меня преследовать. Она склонилась над умирающим. И... может быть, мне показалось... Но, кажется, она была расстроена. Вылетев из шатра, я сразу бросился к забору. Перемахнуть через сетку было делом пары секунд. Правда, приземление вышло не совсем удачным. Больная нога подвернулась и в ней стрельнуло так, что перед глазами заплясали разноцветные огоньки. Впрочем, может это были огни космопорта. Да, я оказался именно там, куда так стремился. Огромная территория оглушила и ослепила. Вокруг гудело, ревело, сверкало, сновали туда-сюда люди и машины, что-то вещал из громкоговорителя механически-женский голос, охранник с собакой что-то отрывисто объяснял шипящей рации. Я больше не боялся полицейских и собак. Впрочем, думаю, никакие собаки меня и не преследовали. Просто послышалось. Или это был обман, чтоб заманить меня в шатёр. Чтобы уговорить меня на это непонятное гадание. Если бы ткачиха предупредила, что расклад требует платы - я бы честно сказал, что не могу заплатить. Не потому, что мне жалко. Просто нечем. У меня не было с собой ничего, кроме ножа. А теперь вот и ножа не было. Зачем ей всё это понадобилось? Я не знал. Я вообще очень мало знал в тот момент о жизни. Знал, например, что только что убил человека. И ещё знал, что мне открыты все дороги и только мой выбор решает всё. От начала и до конца. От первой - и до последней карты. * * * За западной границей базара находится коспоморт, а северной служит огромная многополосная автострада. Казалось бы, и то, и другое - достаточный источник шума. Но возле гадального шатра всегда тихо. Здесь нет случайных зевак и громогласных торговцев, словно все они отсекаются невидимой стеной, пропускающих только избранных. Я стою на самой границе этой тишины. Шаг назад - и базар обрушивается на меня всей своей разноцветной массой. Шаг вперёд - и мир вокруг замирает, воздух становится свежим и кристально-чистым, а посторонние звуки исчезают. По крайней мере, таким мне запомнилось это место. Я не знаю, как там сейчас. Я стою на границе - и не хочу рисковать. Но тут из шатра раздаётся грохот и сразу за ним - пронзительный визг. И граница со звоном падает, погребая под собой остатки моего здравого смысла. Я бегу на звук, чуть не спотыкаюсь о канат... Тот самый канат! ...И влетаю в шатёр за секунду до непоправимого. - Стой! - кричу я, и сам не знаю, к кому обращаюсь. Женщина немедленно отдёргивает когти, но мальчишка слишком разгорячён и напуган. Он так и замирает с вытянутым вперёд ножом. На который я напарываюсь со всего размаху. Что поделать, рефлексы уже не те. Так что сам виноват, старый дурак. - Стой... - по инерции шепчу я. Хочу успокоить, объяснить, что всё правильно, всё как надо. Но другие слова совершенно вылетают из головы. В глазах темнеет и последнее, что я вижу - склонившуюся надо мной ткачиху. Она выглядит расстроенной. - Мог бы и сразу отдать, - вздыхает она, оглаживая ледяными кончиками пальцев рукоять ножа. 'Могла бы и попросить по-человечески', - хочу ответить я, но из горла раздаётся только хрип и бульканье. - Дурачок, - вздыхает она, забирая плату. Если вдуматься - совсем ничтожную плату за такую насыщенную жизнь. - Вот расклад и сложился.