- Строят, дорогуша, строят. Но только не города, а этажи. Я же говорю о городах под городами. Сто этажей вверх и триста вниз. Площади, проспекты, стадионы, парки наверху. Но еще более впечатляющие площади, проспекты, стадионы и парки внизу.
- Вверху солнце...
Горелик фыркнул.
- Эка невидаль - солнце! Да внизу его будет еще больше. Даровые источники тепла будут превращены в море света. Светиться будут стены домов, улицы, купола над стадионами, набережные подземных прудов. И еще неизвестно, где будет больше комфорта, вверху или внизу.
Горелик, словно устыдившись собственной душевной слабости, умолк.
- И вы принялись за проект первого подземного города, подсказала Антонида Дмитриевна.
- Да, представьте, - глаза Горелика встретились с ее глазами в зеркале. - Вся жизнь была в нем. Работал по ночам, в выходные, в праздники, убивал на него отпуска. Семьей обзавестись было некогда. И что бы вы думали? В том НИИ, о котором я поминал, произвели экономический расчет моих "высотных" подземных домов, и легко, как дважды два четыре, доказали полную несостоятельность проекта. Оказалось, что каждый этаж вниз обойдется во много раз дороже, чем соответствующий этаж вверх, в небо.
- Открытие эпохи де состоялось... - с горечью посочувствовала Антонида Дмитриевна.
- Да, тогда, десять лет назад, увы, не состоялось. Но я ни на один день, ни на один час не переставал ломать себе голову над решением этой чертовой проблемы. И как только не свихнулся. Крепкоголовым оказался, видно.
- И что же?
- Моя трагедия, глубокоуважаемая Антонида Дмитриевна, оказалась в том, что я собирался строить подземные города будущего по той же технологии, по которой строятся современные наземные города. Это все равно, что на автомобиль ставить тележные колеса. Мой сегодняшний навык строителя для строителя будущего станет всего лишь историей. Поверив в законы диалектики, я безбожно грешил против этих законов. Как воздвигается сегодняшнее здание? Снизу вверх! - снова отняв правую руку от баранки, Горелик потряс ею над головой. Фундамент... первый этаж... второй... десятый... Снизу вверх! - повторил он, как заклинание. - И только вчера, проклиная созданный вами и не подвластный ни машинам, ни взрывчатке камешек, я нашел истинное решение. Если бы не вы, Днтонида Дмитриевна, посланные мне самой судьбой, я бы до конца дней своих так бы и протоптался на месте.
- Я?! Вот даже как! - искренне удивилась Зенцова. - Ваши подземные города и вдруг... я. Чудно что-то, Лев Кириллович.
- Мы с вами будем строить подземные города будущего. И не снизу вверх, а наоборот - сверху вниз, - рука Горелика, энергично описав в воздухе дугу, вновь устремилась в пол кабины. - Сверху вниз - вот ключ решения проблемы. И единственную возможность для этого дает ваша изотопная вода, ее способность обращать грунт в сверхпрочное вещество. Мы поведем стены вниз, этаж за этажом, ярус за ярусом, улицу за улицей. Но... это, конечно, в будущем. А пока... - сжав губы, Горелик помолчал, - пока нам с вами предстоит не менее трудная задача: доказать вышестоящим товарищам, что нам под силу за одну ночь создать стены шести цехов швейного комбината.
- Я не совсем понимаю...
- На верхнем основании коробки мы выложим стены Дворца культуры, а вниз, этаж за этажом, упрячем швейный комбинат. Чувствуете, какую площадь сохраним для города? Вместо цехов мы разобьем на ней парк, создадим искусственный пруд, построим стадион. Но... но на все это нужно согласие сверху, нужно, чтобы нас поняли, поддержали.
Антонида Дмитриевна зачарованно взирала на Горелика, но уже не в зеркале, а привстав и отодвинувшись к стенке кабины, чтобы можно было видеть его всего.
- Непостижимо! - вырвалось у нее. - Вы - главный инженер СМУ и вдруг... такой мечтатель.
- А что, уж главным инженерам СМУ нельзя быть и мечтателями? - с притворной обидой отозвался Лев Кириллович. - Я-то ведь думаю и о тех городах, которые нам предстоит строить на Луне, на Марсе, на спутниках Юпитера. Там наверняка придется уходить в глубину, и без вашей изотопной водички никак не обойтись.
Зенцова обессиленно откинулась на спинку сидения.
- Кто бы мог подумать, что моей изотопной воде открываются такие возможности... - выдохнула она со стоном. - Ах, если бы я могла предвидеть это хотя бы десять лет тому назад... насколько бы легче мне было переживать поражения.
- Антонида Дмитриевна, голуба, - сказал Лев Кириллович, да вы же сами отказались от такой возможности. Вспомните ту ночь в Ярославле. Я пытался тогда вызвать вас на откровенность. Да я и сам тогда нуждался в вашем сочувствии. Наша взаимная искренность могла бы еще десять лет назад привести к объединению наших усилий, наших замыслов. Но... увы, вы весьма недвусмысленно дали понять, что не нуждаетесь в моем обществе. Сделайте милость, припомните.
Антонида Дмитриевна коснулась кончиками пальцев плеча Горелика.
- Лев Кириллович, дорогой, - выдохнула она, - я никогда не бывала в Ярославле.
Горелик озадаченно поглядел на нее в зеркало, поправил очки.
- Вот даже как... - пробормотал он. - Вот оно что...
И сокрушенно помотал своей большой головой. Антонида Дмитриевна потерлась щекой о свое плечо. Нескрываемое огорчение на лице Горелика развеселило ее. Еще никогда она не чувствовала себя такой счастливой. И тут им обоим пришла в голову одна и та же мысль: они показались друг другу знакомыми лишь потому, что давным-давно жаждали встречи, нуждались в ней. Но такие мысли вслух до поры не произносятся.