Вдруг над крышей стадиона вспыхнул свет. Ночь стала… днём. Я что умираю? Иду на свет? Хотя я так часто видел во сне адское пламя, что чёрта с два вознесусь на небеса.
Крики нарастают. Значит, остальные тоже видят это. Где Броуди?
Сверху обрушивается огонь, падает вокруг меня, на меня. Но не обжигает. Мне даже… приятно. Веки тяжелеют.
Нет! Я должен подняться. Добраться до брата! Я изо всех сил стараюсь встать на ноги. Мир вокруг вращается.
Глаза закатываются, я теряю сознание.
Придя в себя, я не вижу ни хрена. Как долго я был в отключке? Я протираю глаза. Стоп, где мой шлем и перчатки? Щитки и свитер? Я медленно сажусь. Зрение проясняется, я вижу, что сижу в чем мать родила, и все мое тело покрыто копотью, но ожогов нет. Оглядываюсь вокруг. Мозг отказывается переваривать окружающую действительность.
Стадион исчез; остались только металлический каркас бывших трибун и стальные брусья по кругу. Дальше видна стоянка, полная обгорелых машин с дымящимися покрышками.
Повсюду разбросаны странные груды пепла. Я встаю на ноги. Босой. Где чёрт возьми, мои коньки? Опускаю взгляд на пару лезвий. Коньки… сгорели.
И где, чёрт возьми, Броуди?
Я ковыляю к трибунам. Всё болит, как после нескольких дней без тренировок. Чёрт, на сколько же меня вырубило?
Я подхожу к куче пепла. Под ним виднеются лезвия коньков. Неужели это… кто-то из игроков? Еще одна куча, и ещё, и все с лезвиями. Тела необъяснимым образом сгорели дотла. Наверно, на нас сбросили бомбу террористы, или что-то в этом роде!
Как я выжил? И почему удары пламени были мне приятны?
— Броуди! — крикнул я. Тишина.
Я подбегаю к месту, где он стоял, в надежде увидеть на пепелище следы. Но вместо этого обнаруживаю золотой наконечник его деревянной трости и хирургический коленный имплантат. Разгребаю пепел и нахожу титановый штырь, что был вставлен в его позвоночник.
Это мой брат. Броуди погиб.
Меня разрывает ярость, которой я еще не знал, потребность убивать…
Земля под ногами раскалывается, и я с криком отскакиваю. Расщелина разверзается всё шире, я бросаюсь в сторону стоянки и во весь дух мчусь мимо обугленных машин. Но трещина идёт всё дальше за мной по пятам, словно преследуя! Машины опрокидываются, пепел взметается в воздух, и вот я уже почти ничего не вижу и не слышу.
Она меня догонит, и я упаду в самое пекло!
Дорога уходит из-под ног, и я падаю, но зацепляюсь за край расщелины, впившись пальцами в крошащийся асфальт.
Задыхаюсь от золы. Сердце громыхает, ноги болтаются в поисках опоры. Я карабкаюсь вверх, пытаясь уцепиться получше. Оборачиваюсь. Расщелина такая глубокая, что, кажется, дна я не достигну никогда. Буду падать вечно.
Снизу поднимается облако пара, обдавая кожу влагой. Пальцы слабеют. Держись, Рихтер! Держись, сукин ты сын!
Один палец соскользнул… ещё два… целая рука.
Мне конец. Из горла вырывается крик. Я вишу на трёх пальцах, снизу поднимается ещё одно облако пара.
Игра окончена.
Я падаю.
Но нет? Что за?? Я опускаю взгляд вниз. Моё тело… поднимается? Вокруг кипит лава, окутывая меня, словно мягким одеялом.
Я не горю, нет, лава просто несёт меня вверх.
Как дар из преисподней.
Верховный Жрец (V)
Гатри, из Тёмных Обрядов
«Перейдем к нашим кровавым делам».
Также известен как: Иерофант, Первосвященник.
Силы: контроль над разумом, гипноз, патокинез (управление чувствами).
Особые навыки: генетическая память, врождённые знания о жертвенных ритуалах, контроль над разумом, который продолжает действовать даже после его смерти.
Оружие: его последователи с промытыми мозгами.
Изображение на карте: мужчина в мантии, двумя воздетыми пальцами правой руки благословляющий своих последователей.
Символ: два воздетых пальца.
Отличительные характеристики: бледный из-за людоедства, имеет заточенные острые зубы. При использовании сил, контролирующих разум, глаза становятся белыми.
До Вспышки: горнорабочий.
Любовники (VI)
Винсент и Вайолет, Герцог и Герцогиня Самые Извращенные.