– Где он? – взволновано дыша, выпалила я.
Наташа подняла голову и удивленно посмотрела на меня. Ее изящная рука, держащая документы, грациозно замерла в воздухе.
– Ушел только что, – без лишних расспросов ответила мне Наташа. – Можешь перехватить его на улице, если успеешь.
Я вновь побежала. Столкнулась с Яном в дверях гостиничного номера, и мы побежали обратно к лифту вместе. Мы выбежали из здания гостиницы и повернули за угол здания, где обычно парковал свою машину Смерч. Двигатель его Opel размеренно урчал, а сам Смерч сидел в машине.
– Стой! – истошно завопила я, замахав руками.
Увидев меня в свете фар, Смерч тут же вышел из машины и подошел к нам с Яном. Я сбивчиво стала рассказывать ему о том, что мы видели с Яном. Ян дополнял свой рассказ теми деталями, которые хорошо запомнились ему. Услышав о библиотеке, Смерч хмуро посмотрел на меня, что в принципе не предвещало мне ничего хорошего. Но узнав о Змеях и оружии, которое мы случайно увидели, лицо его приняло совершенно другое выражение – задумчивости и сосредоточения.
Закончив говорить, я вдруг осознала, что мне катастрофически не хватает воздуха и глубоко задышала, стараясь восстановить дыхание. Смерч задумчиво помолчал, внимательно поглядывая на нас обоих. А затем как-то примирительно вздохнул.
– Что ж, может так даже лучше, – произнес он и кивнул мне с Яном. – Садитесь в машину, поедете со мной.
Я забралась на заднее сидение, предоставив Яну место впереди. И, оказавшись в привычном, уютном для себя месте, рядом со Смерчем, неожиданно поняла, чего на самом деле я боюсь. Змеи готовились к нападению. Кровавые разборки были вполне реальны в обозримом, ближайшем будущем. Но я боялась совсем не этого…
3.
Волк
На восстановление моего V-Max ушло совсем немного времени. Клим поставил его на колеса за считанные дни. Я помогал ему, торча целыми днями в его мастерской. Помнится, папа всегда говорил нам с Малхом, что чтобы быть счастливым, нужно занять руки работой, а голову хорошими мыслями. Он цитировал кого-то, но никогда не говорил кого именно. Мыслей в последние дни у меня было хоть отбавляй. Я бежал от них, стараясь занять руки работой, и лучшего места для этого, чем мастерская Клима не было.
Малх схватил меня за горло стальной хваткой. Вынужден был. Мало того, что я по его словам, чуть не испортил его налаживающееся взаимопонимание со Смерчем, позволив себе хватать руками «его» девчонку. Так я еще и избил до полусмерти одного из дьяволов. Правила клана были таковы, что мы могли избивать и резать ножами всех, кого хотели, но только из других кланов. Своих трогать было запрещено. А я избил Кира и теперь он лежал в больнице в реанимации, без сознания уже который день. В наказание за это Малх отстранил меня от жизни клана. На меня был наложен комендантский час, запрет на участие в гонках Малх продлил на два года, и охранять границы нашей территории мне теперь тоже было запрещено, как «временно ненадежному».
– Считай, что ты еще легко отделался, – сказал мне брат в тот же вечер. – К любому другому, за подобное, я бы применил наказание куда строже.
Я никак не отреагировал на его слова. Когда Малх ушел, я устало упал на кровать и проспал около суток. Плечо болело после падения с мотоцикла. Костяшки рук были отбиты и нещадно горели, сжимать и разжимать руки было больно. Проснувшись, я сразу отправился в мастерскую Клима. Пропадать там сейчас мне было просто необходимо. Мне нужно было время наедине с собой. Случай с этим парнем, которого я избил… я увидел себя таким, каким не видел раньше. Сколько жестокости появилось во мне. Сколько нетерпимости и надменности. Я вдруг ощутил в полной мере, как наш новый мир изменил меня. И отчетливо ощутил отвращение от этого. Я был отвратителен сам себе.
С Климом мы работали молча. Он был не из болтливых. Я вообще говорить ни о чем не хотел. В этом мы полностью устраивали друг друга на данном этапе.
– За сколько ты разгоняешься на нем до ста? – спросил Клим в один из дней, что мы молчаливо трудились в его мастерской.
Я менял свечи на старом Volvo и выполнял другие мелкие поручения по ремонту. Заказов у Клима было много. К нему в мастерскую пригоняли машины, мотоциклы, велосипеды и даже самокаты с гироскутерами. Мастерскую он открыл на окраине города, там, где город плавно переходил в частный сектор и тут же располагались гаражи. Уже за гаражами простирались поля, засеянные пшеницей и другими злаковыми. Жизнь здесь протекала тихо и неторопливо. Клим жил здесь же. В маленькой комнатке, над собственным гаражом. И в город совсем не хотел перебираться. Иногда, поглядывая на него, я задавался вопросом, таким ли он был до становления кланов. Или же в те черные дни и в его жизни произошло что-то, что сделало его таким, как сейчас.