– Ты совершенно не владеешь искусством дипломатии, – заметил он, наблюдая с порога собственного кабинета за тем, как я опускаюсь в неглубокое кресло, стоящее напротив массивного письменного стола. – Если ты когда-нибудь надеешься занять мое место…
Я метнул в него негодующий взгляд, когда он степенно прошел мимо и сел за стол на большой, обтянутый черной кожей крутящийся стул.
– Не надеюсь, – буркнул я. – Такого в моих планах нет.
Малх внимательно посмотрел на меня. Как мой старший брат, он имел удивительную способность выглядеть невозмутимым, чтобы я ни делал и не говорил. Как сейчас, например.
– Жаль, – наконец сказал он, спокойно складывая руки на письменном столе. – А я вот рассчитываю на тебя, как на преемника. Ты мой родной брат, в конце концов.
Я невольно поморщился. Быть родным братом лидера клана было не столько почетно, сколько обязывало ко многому. Мне такие обязательства были ни к чему.
– Хватит об этом, – резче обычного, оборвал я брата, сжимая руками твердые подлокотники кресла под собой. – Я к этой стенке не встану. Мы уже говорили об этом раньше.
Малх вздохнул.
– Да, говорили, – согласился он. – Давно. Я надеялся, что может быть, что-то изменилось.
– Ничего не изменилось, – процедил я. – Мой ответ, по-прежнему, нет.
Мне не нравилось, что все наши разговоры с братом то начинались, то заканчивались обсуждением одного и того же. Он смотрел на меня как на своего преемника. Я мечтал убраться из города навсегда и возглавлять клан в мои планы не входило.
– Что произошло во время мотогонок? – меняя тему, спросил Малх, достав из верхнего ящика письменного стола пачку сигарет и зажигалку.
Я фыркнул.
– Ничего особенного. Девчонка пыталась вынудить меня играть грязно и потеряла управление. Я ничего ей не сделал.
Невероятной синевы глаза непрошено всплыли в моей памяти. Я лишь отмахнулся от них. Поглядывая на меня, Малх закурил. Его определенно что-то беспокоило. Это было видно по тому, как нервно он отряхивал пепел с сигареты в пепельницу и поджимал губы. Я слишком хорошо знал брата. Впрочем, так же хорошо, как он знал меня.
Малх был высоким тридцативосьмилетним мужчиной. Спортивная подтянутая фигура и открытый ясный взгляд играли ему на руку в таком возрасте, скидывая пяток лет. В черных смоляных волосах до сих пор не было и намека на седину. А когда он улыбался, улыбка выходила у него мальчишеская, задорная. Только улыбался он теперь редко.
Мне частенько вспоминались годы нашего взросления, когда родители были еще живы. Тогда сидеть вечерами после ужина перед телевизором, казалось нам скукой смертной. Мы коротали вечера, высмеивая дружно рекламы, тупые фильмы, ведущих всяких разных ток-шоу. Мы валяли дурака, ржали до икоты и спазмов в животе, и с нами была Елена… теперь же ничего этого не было. И сестры нашей с нами давно уже не было.
– Нам нужны союзники сейчас, – проговорил он, понижая голос. – Ходят слухи… не очень хорошие слухи…
Он испытывающе смерил меня взглядом.
– Я прошу тебя быть осторожнее, – вдруг помрачнев, сказал мне брат. – Смерч опасный человек. Расчетливый и мстительный.
Я усмехнулся.
– Кого теперь этим удивишь? Разве не все мы теперь такие?
Малх затянулся в последний раз и нервным движением руки затушил сигарету в резной хрустальной пепельнице.
– Я не шучу, Волк, – рявкнул он, и я задумался, вскинув голову, а помнит ли он вообще, как меня зовут по-настоящему?
Именами, данными нам при рождении, теперь почти никто не пользовался. Это было не круто и не модно. Другое дело клички. Блин, как на зоне. Ни одного нормального имени, кликухи одни, от которых реально тошнило. Теперь в баре нельзя было познакомиться с Лизой, Кристиной или Софией. Теперь они были Жарой, Фениксом, Голубкой и прочей ерундой. Я невольно поморщился, перебирая в голове все клички друзей и знакомых. Боже, куда скатился этот мир? Люди стали повально выбирать себе клички вместо традиционных имен или назывались совсем другими именами, и так повелось после кровавых дней становления кланов. По прошествии тех дней, каждому из нас было что скрывать. И мне в том числе.
Кличку «Волк» дал мне Малх. Сказал, чтоб быстрее запомнилась всем и чтоб и пальцем боялись тронуть младшего брата главы клана Дьяволов. Тогда мне было пятнадцать. А сейчас стукнуло уже двадцать восемь.
– Знаешь его историю? – спросил Малх, поднимаясь из-за стола и, обойдя его с боку, встал напротив меня.
Присаживаясь на край письменного стола, он скрестил руки на груди, выжидающе продолжая смотреть на меня. Эта излишняя театральность начинала не на шутку раздражать.