- Этот Андреас Ли весьма любопытный человек, - вместо приветствия проговорил Оскар, не оборачиваясь к Астеру. - У него сильная интуиция, что понятно. Но он умеет ее слышать. А это уже редкость.
- Что ты ему рассказал?
- Ничего. Он попросил сделать анализ крови мальчика-стрелка. Я сделал и передал ему именно то, что он должен был увидеть. Заодно проверил одну гипотезу. И рад тебе сообщить, что мы не ошиблись. «Антиэго» блестяще распадается и встраивается в знакомые элементы.
- Радует.
- Но этот капитан Ли, - имя полицейского Мун выплюнул с презрением, - обязательно придет снова. Особенно сейчас.
- Полиция не занимается делом Найи Сонга.
- Зато им занимается один молодой и чрезвычайно упертый психиатр.
- Ты думаешь, что надо направить живительную энергию врача в другое русло?
Наконец Оскар обернулся и посмотрел на компаньона с улыбкой.
- Да. Кардинально перенаправить.
Астер сел за стол, жестом подозвал официанта, заказал китайский зеленый чай и вернул Муну холодную улыбку. И только тут заметил, что рядом с Оскаром на кресле лежит дамская сумочка.
- Ты не один?
- Когда ты позвонил, я уже назначил свидание одной милой особе, с которой ты знаком, - прохладно отреагировал Мун. - Она в дамской комнате. Придет, я отправлю ее в номер. И потом присоединюсь.
- Ты неисправим.
- Как и ты. Мы тяжело и много работаем. Имеем полное право от души отдохнуть. Тем более, если молодое тело само идет к тебе в руки.
Официант принес чай, избавив Астера от необходимости отвечать.
- Нам надо понять, как действовать дальше.
- Для начала перестрой мою лабораторию. А потом пару лет я буду восстанавливать наработки.
- У тебя есть мысли, кто мог взорвать ее?
Мун искренне удивился.
- Я думал, проблема в неисправности проводки, и уже мечтал посмотреть на то, как ты будешь разносить электросетевую компанию.
- «Тревербергстрах» так просто не сдадутся. Они запустили расследование, а я провел свое. Независимое. Проводка не при чем. Кто-то выключил оборудование. Пришел и выключил. И поэтому скачок напряжения на электростанции поджег наш трансформатор, а он в свою очередь запустил цепную реакцию. Я сдуру написал правду в документах, и указал там именно то оборудование, которое мы ставили для защиты своих систем. А оно ни при каких условиях не дает такой погрешности. Поэтому факт его отключения оказался на поверхности. И кто-то из работников пожарно-технической экспертизы обратил на это внимание.
- А первого ты подкупил?
Астер пожал плечами.
- Нет, я думал, дело действительно в проводке.
- Милый, так где, говоришь… ой.
Узнав голос, Дональд медленно повернул голову и посмотрел на ординатора Гекату Штиль, облаченную в полупрозрачное платье. Женщина уложила волосы в соответствии с последними трендами моды, соорудила подходящий макияж, и выглядела то ли как дорогая проститутка, то ли как модель с обложки.
- Врачей в больнице тебе мало, и ты взялась за сотрудников лаборатории?
- Это ревность? - кокетливо поинтересовалась Геката, наклонившись к Муну, чтобы забрать сумочку.
Тот следил за сценой с призрачной улыбкой.
- Я просто удивлен. Когда ты все успеваешь?
- Я молода и полна сил. Оскар, так где тебя ждать?
- Пятый номер, - Мун достал из внутреннего кармана пиджака ключи. - Я скоро приду. Будь готова.
- Я всегда готова. И нечего на меня так смотреть, доктор Астер. У меня выходной!
Дональд не ответил, посмотрел на Муна. Улыбнулся. И где были его мозги, когда он позволил Гекате Штиль оказаться в его постели? Он легко относился к сексу, но не любил, когда сам становился лишь одним из многих.
17.00 11 мая 1967 года
Госпиталь имени Люси Тревер
К себе Дональд Астер вернулся в несколько подорванном состоянии. Мысли разбегались, и сосредоточиться на делах не получалось, пожалуй, впервые в жизни. Врач сел за стол, с тоской посмотрел на огромную груду писем и документов, которую образовала секретарша, сдвинул ее в сторону и достал сигареты. Пепельница стояла тут же. Как хорошо, когда не нужно делать лишних движений. Дональд закурил, подумал о том, что не отказался бы от «травки», чтобы снять напряжение, и с тоской посмотрел в окно. Он не понимал, почему так эмоционально отреагировал на тот факт, что Геката с легкостью переключилась на другого, что этот другой - Мун. Он повысил ее, сделав заместителем Офелии Лоусон, но в итоге получил только претензии: «Тут столько бумаг, тут одна бюрократия, эта сучка Лоусон почти перестала брать меня на операции, этот гад Генри Аркенсон вообще меня на дух не переносит, это дискриминация». Некоторое время назад пришлось ее поставить на место и пригрозить исключением из ординатуры. Штиль присмирела, но, как выяснилось, ненадолго. Просто искала обходные пути. Астер не понимал, что происходит, но нутром чуял, что от этой женщины не стоит ждать ничего хорошего. Она готова положить все на кон, если речь шла про карьеру. Куда она метит? Вытеснить Офелию? Ей до Лоусон как до Японии пешком задом наперед. Штиль становилась крепким хирургом. Но крепкие хирурги не совершают прорывов. Крепкие хирурги - работяги, которые нужны, и без которых рухнет вся система здравоохранения.
Их место - на вторых ролях и на рядовых операциях. Ради Лоусон же в Треверберг приезжали со всего мира. Ради Лоусон и Аркенсона. Отделение торакальной хирургии на сорок три процента было загружено платными пациентами. А чеки администрация Астера выставляла выше рынка на двадцать процентов, прекрасно зная, что многие из пациентов готовы заплатить и в три раза больше, лишь бы попасть на стол к этим врачам. Особенно ценились их парные операции.
Врачи трудились над проблемой пересадки сердца. И Астер был уверен, совсем скоро он сможет заявить на весь мир, что его больница специализируется в том числе на пересадке. Первая в мире. Пока Демихов тренируется на собаках, а Джеймс Харди пересаживает сердца шимпанзе человеку, Лоусон и Аркенсон готовились к полноценной пересадке.
В этом ключе Штиль - не тот винтик, который стоит ценить. Ее легко заменить. Дональд посмотрел на документы. Он был уверен, что как минимум пятая часть этих бумаг - заявления от потенциальных ординаторов и интернов. Все хотят работать с доктором Офелией Лоусон.
Телефон зазвонил. Внутренняя линия.
- Да.
- Мистер Рамон Эверетт прибыл, - сообщила секретарша.
- Пусть войдет. И принеси мне кофе. А ему - что он сам попросит.
- Да, доктор Астер.
Рамон показался на пороге кабинета спустя полминуты. Он выглядел, как всегда, безупречно, но в этот раз от него веяло таким холодом, что Астер на мгновение поднял голову, будто перепроверяя, а это точно адвокат - или в больницу принесли кусок айсберга. Эверетт молча занял свое место в кресле напротив стола главврача, секретарша вслед за ним внесла поднос с кофейником, молочником, двумя фарфоровыми чашечками и блюдцем с печеньем и ретировалась. Дональд даже не успел ее поблагодарить. Видимо, девушка настолько привыкла к вежливости и внимательности Эверетта к своей персоне, что, столкнувшись с холодностью, решила, что на этом жизнь закончена. Такими темпами придется нанимать психолога для работы с обслуживающим и вспомогательным персоналом.
Когда дверь закрылась, адвокат поставил дипломат на пол и медленно поднял глаза на своего клиента. Тот выдержал взгляд с поразительным спокойствием.
— Я узнал, что страховая готовит дело для передачи в суд, - начал Дональд. — А наша с тобой задача была не довести до суда. Все было зря?