Правитель, кстати, совсем ещё молоденький: ему пошёл всего лишь три тысячи сто восьмидесятый годок. А дети у него и совсем крошки! Мальчику две тысячи сто восемьдесят пять лет, а девочке как раз вчера стукнуло тысяча двести тридцать два.
Ну, мы, конечно, удивились, когда капитан сказал, что в этом проливе живут вечно. Как-никак - пролив Бесконечности!
Потом он спросил у матроса, какую такую работу заставляет его делать правитель?
- Известно какую, - вздохнул бородач. - Кубики-шарики, шарики-кубики... Ну и понаделал я их за полтора-то века - не сказать! А им всё не так...
- Кому это "им"? - полюбопытствовал я.
- Да деткам правителя, - пояснил он. - Уж такие они привередливые, такие завидущие! Казалось бы, чего у них только нет, разве что птичьего молока, а им всё мало...
Ну, мы, понятно, стали его тормошить, расспрашивать и узнали вот что.
- Когда привели меня во дворец в первый раз, - начал матрос, - правитель поглядел на меня и сказал: "Ну, моряк, благодари судьбу! Ты у меня без работы не останешься. Наказываю тебе сделать такую игрушку, чтобы пришлась по вкусу разом и сынку моему, и дочке. А то у них четыре миллиарда триста восемьдесят цацок, а ни одна не по нраву! Даю тебе сутки сроку: угодишь обоим - награжу, не угодишь - пеняй на себя!"
Стал я думать, что бы такое смастерить? А потом и надумал: сделаю что-нибудь попроще. А ну как оно-то и понравится? Соорудил я им прозрачный кубик. Небольшой такой - ребро сантиметров в десять, не выше, а грани хоть и прозрачные, а все в разные цвета покрашены. Что ни грань - другая окраска. Прямо радуга... Всю ночь я с этим кубиком провозился, а наутро понёс во дворец.
Сынок правителя поглядел, поморщился и сказал: "Эка невидаль - кубик! Вот кабы сделать для него футляр, и чтобы футляр тот был - разъёмный шарик, и чтобы кубик точно в него вписывался!"
А дочка тоже поморщилась и так сказала: "Кубик как кубик - мне такой ни к чему! Вот кабы сам он был разъёмным футлярчиком, а в футлярчике - шарик, да чтобы точно в него вписывался - тогда бы я ещё подумала!" Вот оно, значит, как. Одному - одно, другому - другое. Ему подавай шарик, чтобы туда кубик влезал, ей - тот же кубик, только с шариком внутри...
На другое утро принёс я свою работу во дворец - всё честь по чести, как велено! Один шар около кубика описывается, другой в тот же кубик вписывается. А детки опять носы воротят. Сынок говорит: "Хорошо бы около большого шарика ещё один кубик описать!" А дочка своё ладит: пусть, говорит, в маленький шарик ещё один кубик вписывается... И опять промудрил я до рассвета. А утром всё повторилось сызнова. Сынок требует около большого кубика ещё один шарик описать, а дочка - в маленький кубик ещё один шарик вписать...
Так оно с тех пор и пошло. Одни сутки мастерю по два шарика, другие - по два кубика. А чтобы счёт дням не потерять, каждая пара шариков и кубиков у меня номерами помечена: 1, 2, 3 и так далее. Дескать, сделано в первые сутки, на вторые или там на двадцать пятые...
Матрос кончил рассказывать, тяжело вздохнул и задумался.
- Н-да, незавидная у вас работка, - сказал Пи. - И как только вам удаётся делать одни кубики и шарики всё больше и больше, а другие - мал мала меньше? Ведь самый малюсенький из них, поди, и в микроскоп не разглядишь!
- На то и пролив Бесконечности, - отвечал тот.
- А где же вы их храните? - поинтересовался я.
- Где? - переспросил матрос и вдруг засмеялся: - А нигде! До вчерашнего дня стояли они у меня на берегу друг за дружкой, по росту. А нынче ночью надумал я бежать. Надоели мне эти приказы-капризы хуже горькой редьки! Ну, сложил я все шарики и кубики по порядку один в другой, и - бултых в воду...
- Не может быть! - в один голос закричали мы с Пи. - Неужто мы так и не увидим вашей работы?!
- Кто его знает! - уклончиво хмыкнул матрос. - Коли очень захотите, может, и увидите. Не наяву, так в уме...
- Вы хотите сказать, в воображении? - уточнил я.
- Вот-вот, - обрадованно закивал матрос. - С воображением да с соображением чего не увидишь!
- Ваша правда, - подтвердил капитан. - Но вы забыли про знания. Чтобы вообразить себе что-нибудь как следует -ну хоть ваши кубики и шарики, необходимо кое-что смыслить в геометрии. Надо, например, знать, что, с точки зрения геометрии, шар только тогда считается вписанным в куб по-настоящему, когда поверхность его касается всех шести граней куба, иначе говоря, имеет с ним шесть точек касания. Если же речь идёт о шаре, описанном вокруг, или, как говорят математики, около куба, значит, подразумевается, что поверхность его непременно проходит через все восемь вершин куба.