- Читай, - с тяжелым предчувствием махнул рукой Айзен.
Гин извлек из-за пояса мятый кусок бумаги.
- "Бесконечно уважаемый мною и всеми, Айзен-сама! Я ушел с ребятами погулять на стройку, к обеду не ждите. Все, что взял у вас поиграть, постараюсь вернуть целым и невредимым! С любовью, 78"... Если честно, понятия не имею о чем он в конце.
- Нет, - пробормотал Айзен, пораженный в этот момент страшной догадкой. - Он не мог!
Прежде чем Ичимару успел открыть рот, король Уэко Мундо вскочил со своего места и опрометью бросился в сторону ближайшего потайного прохода. Гину оставалось лишь поспешить за ним. Примерно к середине пути он понял, куда они направляются. И это знание не доставило бывшему шинигами радости, скорее лишь легкий страх и жуткое ни с чем несравнимое опасение за судьбы Вселенной.
В большой зал, где хранилась самая главная драгоценность Лас Ночес, два "отставных" капитана ворвались уже буквально бегом. Не обращая внимания на пьедестал, на котором ярко сияла подделка, не заглядывая в потайной ящик у его основания, где лежала еще одна бесполезная копия, Айзен сразу же бросился к тому из тайников, что был опутан бесчисленными сетями охранных кидо и принялся поспешно срывать магические сети. То, что они выглядели совершенно неповрежденными, Соске уже ни в чем не убеждало. Ящик вышел из пола с тихим щелчком, и тяжелая антрацитовая крышка послушно распахнулась под пальцами шинигами, являя пустое нутро. Хоугиоку, которое повелитель Лас Ночес намеревался интегрировать в свое тело перед сражением с Готей-13, но так и не дошел до этого момента, на месте не оказалось. На самом дне секретного тайника лишь валялся кусок недоеденного пирожного.
- НАЦУ!!!
От этого крика купол Лас Ночес зашатался, грозя развалиться на части, а бесчисленные гилианы, толкавшиеся в глубоких подземельях под комплексом, начали разбегаться, впервые ощутив за все свое продолжительное существование такое чувство как страх.
* * *
- Вот, значит, как. Весьма интересно.
В кабинете командующего Готей-13 царила привычная атмосфера неизбывного векового покоя. Третьему офицеру двенадцатого отряда, куда больше привыкшему к суете и шуму родных лабораторий, было здесь не сказать, чтобы сильно комфортно, и почему-то все время хотелось поежиться.
- Да, Ямамото-сама. Я также собрал уцелевшие данные с камер, которые зафиксировали этого Косигана в момент посещения нашего исследовательского корпуса.
Акон передал папку с фотографиями лейтенанту Сасакибе, стоявшему рядом, и тот отнес их на стол к командующему.
- Еще там бланк прошения о проведении ревизии, который он нам предъявил. Документ выписан во втором отряде, и я взял на себя смелость проверить - печать командующей онмицукидо на нем настоящая.
- Понятно, - Ямамото по-стариковски пожевал губами и бросил на посетителя задумчивый взгляд из-под кустистых бровей. - Что ж, спасибо за проявленную бдительность, офицер. Мы обязательно разберемся с этим моментом, и выясним, как пропавшие духи-плюс смогли оказаться в Лас Ночес. А заодно мы также обязательно установим, почему капитан Куротсучи не доложил об их исчезновении. Равно как и уклонился от порученного ему задания, - трехстраничный донос от Исиды рогатый шинигами, напросившийся на прием к капитану первого отряда, отдал еще в самом начале этого разговора. - Думаю, мне не стоит лишний раз напоминать, что пока будет желательно воздержаться от публичного разглашения информации по этим вопросам.
- Разумеется, - кивнул Акон.
- Замечательно. Вы свободны, офицер. Благодарю за службу.
Поклонившись, ученый поспешно скрылся за гулко хлопнувшей дверью. В кабинете повисла продолжительная тишина.
- Итак, мы что-то намерены предпринять? - не выдержал, наконец, Сасакибе.
- Конечно, Чоджиро, - усмехнулся в усы Ямамото и открыл один из ящиков своего стола.
Рядом с серой папкой, переданной Аконом, на столешницу легло личное дело рядового четвертого отряда Нацутори Ханзо. Открыв обе обложки, командующий передвинул один из снимков, на котором был запечатлен аудитор Косиган, к фотокарточке с радостно улыбающейся физиономией в досье.
- Но торопиться мы сильно не будем, - снова улыбнулся чему-то могучий старик. - А для начала, Чоджиро, ты отыщешь и приведешь сюда ко мне лейтенанта Котетцу Исане и капитана Сой Фон.
* * *
- Рано или поздно я смогу стать самым сильным, самым могущественным из всех арранкаров! Да, мне не будет равных...
- И что тогда?
- Что, значит, "что тогда"? Я буду самым сильным! Вот, что тогда...
- Но зачем?
- Нацу, разве ты не понимаешь, что могущество даст мне...
- Э-э, власть? Но разве Айзен-сама не будет всегда сильнее, а значит властнее, чем вы, Аарониеро-сан? Он же уже почти стал богом, разве нет?
- Ну... Не власть, так хотя бы...
- Уважение? Но уважение получают не так, а любовь и дружбу, тем более.
- Откуда ты это знаешь, Нацу? - в надменной усмешке слышится неуверенность.
- Я знаю, Аарониеро-сан. Я - слабый. Я все об этом знаю...
Тело в сосредоточении серебристого сияния изогнулось дугой, и к воплю на два разных голоса, из ниоткуда, добавился третий.
- Помнишь, мы говорили о силе, Нацу?
- Это такая хитрая попытка отвлечь меня от игры, Аарониеро-сан? Даже и не пытайтесь, я все равно вас снова уделаю!
- Ха, но попробовать стоило...
- Кстати, вы тогда помнится, все хотели стать сильнее.
- Именно... Но ты сказал, что это не поможет добиться того, чего я хочу...
- Ну, это, Аарониеро-сан, вы уже сами додумали. Я только сказал, что сила не нужна для власти и уважения. У нее другое предназначение.
- И какое же оно, по-твоему?
- А вот смотрите, зачем, по-вашему, Улькиорра-сан сделал меня своим фраксьоном?
- Чтобы иметь право самолично прибить, когда ты всех достанешь уже окончательно.
- Именно!
- Чего?!
- Я говорю, что вы правильно все сказали. Он защищает меня своей силой и властью от остальных. Вот для этого и нужна сила...
- У меня никогда не было фраксьонов...
- Вот поэтому-то вы так хреново и играете, что не с кем было тренироваться. Еще партию, Аарониеро-сан?
Поверхность прозрачного цилиндра пошла сетью трещин, но красная жидкость внутри загустела настолько, что уже не выплескивалась наружу. Спорадические конвульсии, сотрясавшие на полу существо в белых одеждах, продолжали усиливаться.
- Нацу, ты ведь знаешь, что я могу принимать внешность и использовать способности одного поглощенного шинигами?
- Да вроде как все знают. Кроме Ларго-сана. У него объем памяти урезан, так Ичимару-семпай говорит. Мол, если набить Декаде в голову лишнюю информацию, то выпадет часть той, что есть там сейчас. А зачем нам Ларго-сан, забывший собственное имя, дорогу домой или кто у него начальник?
- Это верно, проблем нам от него и так хватает.
- Так что там с личностью того шинигами?