Услышав это, Нацутори Шаолинь, зардевшись румянцем, еще шире приоткрыла дверь и прошмыгнула в комнату, смущенно улыбаясь.
Капитаны и главы других Великих, а также большинства средних и мелких семейств продолжали прибывать с завидной регулярностью, и бегать между многочисленными духами, одаряя вниманием каждого, становилось мне все труднее. В какой-то момент я понял, что уже окончательно завис у высокой арки, предварявшей «парадный» вход на площадку, и только и успеваю, что приветствовать новых гостей, иногда беззастенчиво подглядывая в распечатку с фотографиями, подсунутую мне сегодня утром умницей Сойкой. Выучить весь высший свет Сейретея в лицо и по имени я как-то еще не успел.
Появление Кёраку и Укитакэ немного разбавило этот цейтнот. К тому же потом прибежал лейтенант Тетсузаимон и, делая странные телодвижения, минуту три пытался изложить нам мысль, суть которой заключалось в том, что нужно срочно убрать табличку у входа в поместье, запрещающую вход собакам без поводка и намордника. Каюсь, забегался я к тому моменту настолько, что и не сразу сообразил, к чему это все устроил второй офицер Камамуры. И долго ржал, когда таки дошло. Но табличку лейтенанту убрать разрешил и даже извинился пару раз, когда он появился вновь вместе уже с капитаном.
Примерно к двум часам, гудящую толпу гостей обдало зловещим ветерком, и в небе над поместьем раскрылась пасть гарганты. Вид довольно крупной группы арранкаров в торжественных белых нарядах, спускающихся по заранее заготовленному мною трапу, произвел на многих шинигами чарующее впечатление. Впрочем, все собравшиеся были в курсе относительно того, к кому же в гости они пришли, а я в свою очередь не пригласить своих старых друзей и знакомых никак не мог. Жаль, конечно, что Айзен и Тоусен отказались прийти, но с другой стороны помилования им, в отличие от Ичимару, на днях «отмазанного» не без моего участия, никто не давал, так что появление разыскиваемых преступников на свадьбе командующей отдела сверхсекретных операций выглядело бы чересчур эпатажно даже на мой непритязательный вкус.
«Выравниватели духовного фона», заказанные у двенадцатого отряда неделю назад, и намедни смонтированные по периметру поляны, работали как часы из швейцарского сыра, а потому серьезного дискомфорта от резонирующей реяцу никто не почувствовал. Новая партия гостей, перездоровавшись со мною, быстренько разбрелась в разные стороны, без особой суеты сводя знакомства со своими вчерашними врагами.
— Признаться, не думала, что их будет столько, — мурлыкающий голос за спиной заставил меня обернуться и замереть, не в силах выразить свой восторг ни словом, ни действием.
Похоже, моя реакция не укрылась от Сойки и Йору-тян, и улыбки девушек стали явно куда довольнее. А мне оставалось лишь неверяще разглядывать двух прекрасных богинь в черных с золотом платьях, совершенно непохожих друг на друга, но при этом идеально подчеркивавших именно те черты характера (и линии фигур!) у каждой, что и было нужно. Зайдя с двух сторон, девчонки очень профессионально взяли свою шокированную жертву в «клещи».
— О чем думаешь, Няка-кун? — задорный голос Йоруичи с легкой перчинкой вернул меня к объективной реальности.
Зажмурившись, я аккуратно взял обеих девушек под руки, и расплылся в непростительно счастливой улыбке.
— Исключительно о том, Йору-тян, какой же я все-таки невероятно везучий засранец! Ну, разве есть еще в каком-нибудь из ближайших миров такой же шкет, которому повезло быть связанным тесными узами с двумя самыми прекрасными созданиями во Вселенной?
Мой комплемент вызвал на щеках у Сойки легкий румянец, в который раз заставляя меня порадоваться и восхититься скрытым чертам характера бывшей Фон. Но вот Йоруичи к подобному обращению была куда как привычнее.
— Маленький наглый льстец, — усмехнулась золотоглазая, расправляя своими точеными пальцами какую-то складку на моем воротнике.
— Нацу-кун, похоже, ты потрудился на славу, — Вандервайс вместе с почти сиявшей Апачи, как раз приблизились к нашей троице.
— О, Вандервайс-сама, мое почтение!
Пока мы с Ванюшей чинно расшаркивались, наши спутницы сыграли в какие-то свои женские «гляделки», после чего Апачи чуть более надменно вскинула подбородок и еще крепче вцепилась в руку своего кавалера, а я вдруг почувствовал, как ко мне с обеих сторон приятно прильнули два замечательных девичьих стана.
— Я, помнится, так и не получил возможности вас представить друг другу ранее. Нацутори Шаолинь и Нацутори, в скором времени, Йоруичи — похитительницы моего сердца, сна и покоя, во всех иносказательных и куда более приземленных смыслах. А это мой хороший друг и бывший командир Маджеро Вандервайс. Большой пустой в Лас Ночес!