— В вашем состоянии нужны как минимум сутки покоя, — с привычной улыбкой сообщила Унохана. — После этого мы сможем вас отпустить, Зараки-сан.
— Предусмотрели все, — прищурился Кенпачи, явно собираясь сказать что-то еще, но вдруг осекся, как будто ему в голову пришла какая-то совершенно посторонняя мысль. — Хм… Вы двое, — капитан мотнул головой в сторону Исанэ и Ясотики, — вышли на три минуты…
— Но…
— Идите, — не дала запротестовать подчиненным начальница госпиталя.
— О чем они там говорят? — не унимался третий офицер, нарезая круги по коридору.
— Уверена, Унохана-сама расскажет нам все, если сочтет это нужным, — повторила уже в который раз лейтенант, которую и саму терзало не меньшее любопытство.
Дверь палаты наконец-то открылась, и в коридоре появилась глава четвертого отряда. Видя, вопросительные взгляды подчиненных, Унохана слегка усмехнулась.
— Нам нужно быстро все подготовить для более детального обследования капитана Зараки. Хотелось бы ошибиться, но возможно, он получил не только физические травмы в этом бою, — понимая, что такой ответ ничуть не проясняет для остальных происходящее, Рецу тихо добавила в самом конце. — Капитан Зараки только что попросил меня, в случае его внезапной смерти, стать официальным опекуном Ячиру.
— Э-э-э… — явно подвис Ясотика.
— Но вы бы, скорее всего… — начала Исанэ, но так и не договорила.
— Да, — кивнула Унохана, — но раньше Зараки-сан никогда не просил о чем-либо подобном кого бы то ни было. И это необычно.
Капитана зашагала по коридору, а оставшиеся офицеры переглянулись.
— Ты хоть что-нибудь понимаешь? — спросила девушка.
— А что тут понимать, — хмыкнул третий офицер. — По-моему, Унохана-сама и так сказала все предельно ясно. Кто бы ни дрался с этим психом, он или окончательно выбил ему мозги, или наоборот вправил их остатки на место. А вот какие последствия могут быть у любого из этих вариантов, предугадать не сможет уже никто!
— Джиданбо, я еще раз спрашиваю. Проходил ли в последнее время через твой пост кто-то странный или необычный? — начальник оперативной группы ритейтай из второго отряда посмотрел на великана настолько сурово, что даже тот от этого поежился.
— Не совсем, — неуверенно выдал стражник.
Дознаватели переглянулись, обмениваясь какими-то знаками.
— «Не совсем». Это как? — хмыкнул старший.
— Он необычный был, да, но точно неопасный.
— Об этом уже нам судить, — отрезал особист. — Как выглядел неизвестный?
— Почему неизвестный? — удивился гигант. — Его зовут Нацумару, он мне представился.
— И зачем сюда пришел этот Нацумару?
— Ну… — Джиданбо снова замялся. — Он… Ему нужно было посылку передать.
— Что в посылке? Кому адресована?
Стражник внезапно залился алой краской и замотал головой.
— Я не могу вам сказать!
— Что?! — булькнул от удивления ритейтай. — Ты хоть понимаешь, что ты несешь, и как это выглядит со стороны?! Чужак проник на охраняемую территорию с коробкой, в которой было неизвестно что! После этого в самом сердце Сейретея произошло нападение на одно из капитанов Готея! А человек, пропустивший этого неизвестного, отказывается отвечать на вопросы и покрывает его!
— Да не смог бы Нацу такого, к тому же я попросил лейтенанта Киру из третьего отряда его проводить…
— Что было в посылке?! — дознаватель не дал Джиданбо «съехать с темы». — И главное, кто ее получатель?!
Великан покраснел еще больше и посмотрел по сторонам, чтобы убедить, что набережная совершенно пуста и поблизости никого точно нет. А затем, собравшись с духом, стражник быстро ответил. В повисшей тишине было слышно, как в ближайших домах Руконгая «напевают» сверчки. Но буквально через секунду идиллия была полностью разрушена, когда под натуральный взрыв конского ржания оперативники онмицукидо попадали на брусчатку, хватаясь руками за животы и плача от смеха.
После ночных бдений и патрулирования заданного района, которые так и остались пустой тратой времени, сил у капитана Хицугаи хватило лишь на то, чтобы доползти до кровати, раздеться и рухнуть лицом на подушку, захрапев практически сразу.
Рассвет, забрезживший за окнами, не потревожил покоя Тоширо. Зато, это сделал громкий стук, причем стучали не в дверь, а в оконную ставню. Хицугая стоически храпел дальше, но неизвестный был не менее настойчив, продолжая барабанить все громче. Наконец, не выдержав такого издевательства, сонная тушка капитана подняла сама себя с постели и на полном автомате двинулась к окну.