- Монтаж? - пересохшими губами спросил, посмотрев на Ивана.
- Тебе могилу показать? - отозвался он. - Ты-то сам ее вряд ли найдешь, да и никто из обычных не найдет, а я могу, запросто.
- Из обычных? - я приподнял бровь. - К чему ты произнес эту фразу, Иван? Самовлюбленность зашкаливает и спать не дает по ночам?
Да, я иронизировал. Но меня порядком раздражает, когда кто-то ставит себя на ступеньку выше остальных. Тем более без повода.
Рыжеволосый усмехнулся, забрал у меня пустую кружку из-под чая и одним резким движением ударил ею по краю стола. Кружка разлетелась на множество осколков, я зажмурился, воскликнул: «Черт!» ...
А когда через пару секунд, открыл глаза, улыбающийся Иван протягивал мне сложенные лодочкой ладони. Внутри блестели черно-красные осколки. Я, словно во сне, посмотрел вниз, но пол - чистейший, убранный пол сиял, если не считать пролитого мной чая.
Наши взгляды встретились. Герой русских сказок, рубаха-парень Иван чуть-чуть улыбался краешком губ.
- Что за херню ты добавил в мой чай? - деревянным голосом спросил я.
- Это не галлюцинации, Алекс. Все, что происходит здесь и сейчас - реально. Эта реальность ничем не хуже той, к которой ты привык. Рано или поздно, но ты бы с ней столкнулся.
Логика заставляла задавать меня уточняющие вопросы:
- Ты разбил кружку?
- Да, Алекс, на твоих глазах.
- Кружка разлетелась на осколки?
- Именно.
- Так какого черта осколки делают в твоих руках, а не рассыпаны по полу?!
- Такого, что я их поймал.
- Это немыслимо, - я протер вспотевшее лицо, стараясь снять с себя липкую паутину неверия и неопределенности. - По законам физики это невозможно. Ни один человек не обладает настолько развитой ловкостью, чтобы поймать все осколки в воздухе! Я не верю.
Мне до боли, до физическо-духовной одури, хотелось уйти. Оказаться на улице, вдохнуть полной грудью прохладный осенний воздух и забыть про то, что сейчас произошло.
Но Иван продолжал смотреть на меня в упор. Веселые искры исчезли из его глаз, он ответил мне четко и выдерживая паузы:
- Алекс. Ты прав в одном - ни один человек на это не способен. Ни. Один. Человек. Но с чего ты взял, что я - человек?
- А кто же ты?! - раздраженно воскликнул я и встал, держа в руках злосчастный фотоаппарат. Я чувствовал, как горит мое лицо.
- Прошу прощения, но мне срочно нужно на свежий воздух, - продолжал я, чуть сбивчиво. - Мне надо подумать и вести этот диалог сейчас не представляется... никакой воз...
Я замолчал, как зачарованный, смотрел на Ивана - его губы произносили слова на незнакомом языке, а время будто бы замедляло бег... Чувство, которое не дано испытать ни одному из людей... И чем медленней становилось время, тем яснее и острее становилось мое видение, я с удивлением обнаружил, что смотрю не на Ивана, а через него, будто бы он призрак или голограмма. Реальность расходилась слой за слоем, открывая истинную суть. Реальность улыбалась мне тысячей обнаженных возможностей, тысячей путей и перепутий. Кажется, еще один шаг и я смогу перешагнуть через «сейчас», оказавшись провидцем будущего. Вон то дерево, выросшее позади магазина «Нумизмат и Филателист», с виду крепкое, но его корни, как видел я теперь отчетливо и ясно, слабы и мертвы, от избыточного переувлажнения почвы. И стоит налететь урагану... ураган будет третьего, нет второго октября этого года ровно без пяти минут де...
Я почувствовал, что задыхаюсь. И потерял сознание.
***
Очнулся я от невыносимого, приторно-сладкого запаха духов. Закашлявшись, я вытянул руку, отбиваясь от пропитанной тряпки. И открыл глаза. Надо мной склонилось лицо Ивана. Лицо выражало крайнюю степень раскаяния.
- Эй, эй, прости. Ну как ты? - затараторил он, подхватил меня под плечи и помог встать.
- В порядке, - я осмотрелся.
В магазине ничего не изменилось - все так же зловеще лежат альбомы с монетами, все тем же мертвенно-белым светом горят витрины. Изменилось только мое восприятие! Я тряхнул головой и сказал, приходя в себя медленно и неохотно (лучше бы это оказалось сном!):
- А где покупатели?
Ваня хитро подмигнул.
- А я дверь закрыл, чтобы нас не беспокоили.
- Ну ты молодец. - Я покосился на тряпку, которую он продолжал сжимать в руках и без обиняков продолжал: - Я узнал этот запах, кстати. Довольно-таки мерзкий запах. И в этой фирме все будто бы на нем помешаны!