Бриджит. Он вообще раньше никогда не бегал.
Доулти. Поленился, недоумок, убрать зерно, когда стояла хорошая погода.
Сара начинает расставлять стулья.
Бриджит. Расскажи им о папаше Хью.
Доулти. Боже ж ты мой, если бы ты видел твоего старика.
Бриджит. Сидят они, значит, в пивнушке у Анны ней мБрейг — ну, все, кто был на поминках…
Доулти. Вдруг слышат какой-то шум, выходят на улицу…
Бриджит. Твой папаша впереди, а за ним Вундеркинд!
Доулти. Твой старик, значит, видит, как войска растянулись по местности…
Бриджит. Ой, я не могу!
Доулти. И Боже ж ты мой, он начинает орать на них!
Бриджит. Варвары! Гунны! Вандалы!
Доулти. «Ignarif Stulti! Rustici»[50]
Бриджит. А малышка Джимми Джек прыгает вокруг и кричит: «Фермопилы! Настоящие Фермопилы!»[51]
Доулти. Божусь, вы никогда ничего подобного не видели. Идем со мной, Сара, увидишь все своими глазами.
Бриджит. Папаша Хью, конечно, сегодня не в состоянии давать урок. А Манус здесь?
Оуэн. Манус уехал.
Бриджит. Уехал… куда?
Оуэн. Уехал… насовсем.
Доулти. Куда?
Оуэн. Он сам не знает. Может быть, на Майо.
Доулти. А что там на Майо?
Оуэн (обращаясь к Бриджит). Ты видела, как Джордж и Мейре Чатак уходили с танцев вчера вечером?
Бриджит. Видели. Помнишь, Доулти?
Оуэн. А ты видела, как Манус пошел вслед за ними?
Бриджит. Как выходил он, я не видела, а вот когда позже вошел — видела.
Оуэн. А Джордж и Мейре вернулись на танцы?
Бриджит. Нет.
Оуэн. А потом ты их видела?
Бриджит. Он проводил ее до дома. Они шли по дальней дороге. Мы прошли мимо них. Помнишь, Доулти?
Оуэн. А Манус оставался до конца танцев?
Доулти. Ничего мы не знаем. Чего ты нас пытаешь?
Оуэн. Потому что Лэнсей будет допрашивать меня, когда узнает, что Манус уехал. (Снова обращается к Бриджит.) Значит, Джордж возвращался дальней дорогой? Так ведь было? И там вы его видели?
Бриджит. Отстань от меня, Оуэн. Я ничего не знаю про Йолланда. Если хочешь чего узнать про Йолланда, спроси близнецов Доннелли. (Молчание. Доулти отходит к окну.) (Обращаясь к Саре.) А этот О'Шей, скрипач, мощный, правда? Сказал нашему Сеймусу, что придет еще на Хэллоуин.
Оуэн подходит к Доулти, который напряженно смотрит в окно.
Оуэн. А близнецы, при чем здесь они? Они что — были там вчера?
Доулти. Может, и были, я их не видел. (Начинает свистеть сквозь зубы.)
Оуэн. Джордж — мой друг.
Доулти. И что?
Оуэн. Я хочу знать, что с ним случилось.
Доулти. Ничем тебе помочь не могу.
Оуэн. А почему близнецы Доннелли могут знать что-нибудь? (Пауза.) Доулти!
Доулти. Я ничего не знаю, Оуэн, ну ровным счетом ничегошеньки, клянусь! Знаю только, что по дороге на танцы видел, как ихний корабль причалил к Порту. А когда шел домой, его уже там не было, это после того, как я проводил Бриджит. Вот и все, что знаю. Бог мне судья. Видел-то я его всего несколько раз, но он со мной никогда не разговаривал. Хотя парень он, кажется, был правильный… (Неожиданно смотрит в окно с особым интересом.) Матерь Божия, они расползаются по всей местности! Мамочки, миллион их! Затопчут всю землю!
Оуэн отходит. Входит Мейре. Она с непокрытой головой, вся промокла, волосы растрепаны. Пытается не показать волнения, но на самом деле страдание ее велико, она на грани срыва. В руках у нее бидон с молоком.
Мейре. Честное слово, я сошла с ума. На полпути думаю про себя: «Чего это бидон такой легкий?» Заглядываю — а он пустой.
Оуэн. Не страшно.
Мейре. А как вы обойдетесь сегодня вечером?
Оуэн. У нас есть еще.
Мейре. Точно?
Оуэн. Да, более чем достаточно. Спасибо.
Мейре. А то я могу быстро сбегать туда и обратно.
Оуэн. Право же, Мейре.
Мейре. Лучше бы, если бы у вас было молоко… а тот черный теленок… (Оглядывается кругом.) Ничего больше не слышал?
Оуэн. Ничего.
51
Ущелье в центральной Греции, где спартанцы героически, но безуспешно сражались против персов в 480 году до нашей эры.