– А сколько?
– Небось много, – предположил старик, потирая ушибленные места. – Очень ты не по-нашему выглядишь.
– Так вы что здесь делали?
Мешала память о поцелуе, который он столь незаконно сорвал с губ царевны. Он надеялся, что никто, кроме него и царевны, об этом не знает. Ну, добро бы царевне было лет двадцать пять – тридцать. А то шестнадцатый год, в школу ходить надо, а не целоваться со взрослыми мужчинами. Может выйти скандал.
– Мы спали, – объяснила царевна.
И все эти люди, окружив Дегустатова, стали наперебой рассказывать о своих неприятностях, о том, почему они все, в странных одеждах, находятся в лесу, в пещере на территории дома отдыха.
Оказывается, случилось это давно, несколько сотен лет назад. Эта девушка по имени Лена была дочкой местного феодала, царя. На какой-то день рождения или иной придворный праздник пригласили всех окружающих феодалов и гостей из-за рубежа, но забыли позвать одну вредную женщину, которая потом, через много лет, подсунула Лене ядовитое яблочко, ввиду чего и она, и все окружающие погрузились в глубокий сон.
А другая женщина, отдаленная родственница, узнав о таком несчастье, предсказала, что Лена проснется, если найдется рыцарь, который сможет проникнуть в пещеру и поцеловать царевну в губы.
И когда вся эта неправдоподобная истории была рассказана Дегустатову, тот почувствовал себя выше ростом, поправил шляпу, приосанился и отряхнул с пиджака крошки земли.
– А как ты дракона одолел? – спросил старик.
– Дракона? – переспросил Дегустатов. – Дракона не знаю.
– Да он же вход в пещеру охранял и уничтожал недостойных.
– Не было дракона, – сказал окончательно Дегустатов. – Я бы заметил.
– С ума сойти, – возмутилась толстая женщина по имени княгиня Пустовойт. – Он же мне много лет спать мешал, хрипел и фыркал. А ты его уничтожил и даже не заметил. Герой.
– Да, – согласился Дегустатов, занятый своими мыслями. – Значит, у вас паспортов нет, никаких документов, места жительства нет, ничего нет?
– Как же, – обиделась принцесса. – Здесь где-то неподалеку должен стоять дворец моего батюшки. Может, он немного обветшал, но дворец хороший, с хоромами, переходами, кельями и светелками.
– Нет этого, – ответил Дегустатов. – Дворца не знаю. Наверное, снесли, когда я еще здесь не работал. Тут один дворец – мой. Неподалеку. Если его, извините, дворцом назвать можно. Правда, с электричеством. Сосновый бор, бильярд, пинг-понг.
– Послушайте, ваше высочество, – обратился к нему старик, которого, оказывается, звали спальником Еремой. – Как же так, нет ли ошибки какой? Царство наше было велико, простиралось оно до самого синего моря. Нам многие дань платили… И берендеи, и шкербореи, и черемисы, и вятичи.
– Молчи, старый, – перебила его царевна. – А то велю голову отрубить. Если мой жених говорит нет, значит, нет. Теперь он нас в свой дворец проводит.
– А там и свадебку сыграем, – обрадовалась княгиня Пустовойт. – Детки пойдут.
Царевна зарделась от этих слов, слуги засуетились, стали скатывать ковры и связывать в тюки платья и занавески.
– А где мое любимое колечко? – закричала вдруг царевна. – Где мое любимое, волшебное изумрудное кольцо? Кто его украл, пока я почивала?
Никто в этом не признался, тем более Дегустатов, который никак не мог придумать, как ему поступать дальше. Похоже было, что эта девушка собиралась выйти за него замуж. Этого допускать нельзя. Во-первых, потому что она несовершеннолетняя и можно заработать большие неприятности. Во-вторых, у Дегустатова уже была жена, и проживала она в Архангельске с сыном Петькой. Им Дегустатов, хоть и не был в разводе, посылал алименты – двадцать пять процентов с твердой зарплаты, без приработков. Наконец, непонятно, как можно ему, директору дома отдыха, показаться в городе в окружении персон, которые появились неизвестно откуда. Но бросать людей здесь нельзя. Негуманно. Придется, пока суть да дело, перевести их в дом отдыха.
– Давай, царевна, – предложила княгиня Пустовойт, – обыщем всех без исключения, потому что такое редкое кольцо никак нельзя оставлять в неумелых руках.
– Нет-нет, – сказал на это Дегустатов. – Нам пора идти. Потом разберемся.
– Если боя-тура опасаетесь или единорога, – вмешался молодой солдатик с топором на длинной рукоятке, – мы за вас постоим.
– Нет, бой-тура не будет, – резко ответил Дегустатов. – Бой-туров не держим.
– Наверное, разбойников много развелось, – предположил старик Ерема.
– На это есть милиция. Слушайте меня внимательно, времена теперь изменились, титулы и почитания отменены. Так что будете меня слушаться. Пойдете, куда скажу, останетесь, где скажу. А там разберемся. Зовите меня просто – Иван Юрьевич.
– А свадьба? – спросила лукаво одна из придворных, женщина в самом соку, чернобровая и смуглая, что выдавало ее шамаханское происхождение.
– Свадьба в свое время.
Дегустатов шел впереди, и, когда свет из пещеры иссяк, он засветил зажигалку. За ним шагали два солдата с топорами и дышали ему в затылок. Затем шуршали юбками царевна, ее дамы и девки. Сзади опять шли солдаты, несли тюки и узлы с барахлом, и старик Ерема. В таком порядке добрались до скелетов.
– Это мой богатырь сделал, – произнесла царевна с гордостью, когда увидела при скудном свете зажигалки остов ископаемого животного. – Даже мясо с него содрал.
– Нет, царевна, – ответил ей старик Ерема. – Более похоже, что дракон умер своей смертью со скуки или задохнулся от недостатка воздуха.
– А может, и от старости, – добавила княгиня Пустовойт.
– Может, и от старости, – согласился старик. – Хотя драконы долго живут.
– Я недовольна, – сказала принцесса. – Я вам говорю, что это дело рук моего суженого, а вы мне прекословите. Это гадко и противно. Если бы был жив мой папа, он бы вас всех повесил. Но еще не поздно. Друг мой, рыцарь, отруби им головы. Они мне надоели.
– Помилуйте, царевна, – взмолились придворные, падая в ноги ей и Дегустатову. – Не велите казнить, велите слово вымолвить.
– Без этих штучек, – строго проговорил Дегустатов. – Никого казнить не будем. Не время. Потом разберемся. А если вы, Леночка, полагаете, что это и есть дракон, то я думал, что это ископаемое животное типа мамонта или крокодила. И думал, что оно представляет интерес для науки. А раз это дракон из вашей компании, то оставим его как есть. Он ни для нас, ни для науки интереса не представляет.