— Ну вот похоже на то, что мне это всё-таки можно. Как и поднимать вещи не по уровню, применять в бою нестандартные приёмы... И кто знает, что ещё. Зато я нифига не вижу никаких надписей, статов, радаров, заданий и тому подобного... И что ещё там у тебя перед глазами всплывает то и дело.
— Хм... — Зиг задумался и недовольно нахмурился. — Может и так. Но вот сейчас у меня, например, всплывает то, что из-за смерти я не получу ни одного сраного экспа — ни за франшистов, которых убил, ни за пса, ни за выполненный квест. А только потеряю! Может ты в этом прямо так уж и не виноват, конечно... Но если бы ты не протормозил, я бы не умер!
— Слушай, дружище... Раз уж мы тут в спокойной обстановке в кои-то веки... А ты можешь мне объяснить — вот весь этот горький катаклизм, который я вокруг себя наблюдаю — зачем ты вообще в нём участие принимаешь?
— И ещё лутбоксы... Тоже не получу... — Паренёк продолжал горестно перечислять список своих потерь, не обращая внимания на мой вопрос.
— Да отдам я тебе твои лутбоксы! Отсюда есть выход? Мы что, в какой-то матрице?
— Матрице? — Он немного оживился после новости о том, что часть приза ему всё-таки достанется.
Я припомнил, что фильм, к которому я пытался сделать отсылку в своём вопросе, вышел лет на десять раньше его дня рождения. Для него это, наверное, забытое ретро. И попробовал зайти с другой стороны.
— Вот эта «Система». Как мы вообще в ней оказались? У нас есть способ отсюда выйти? Просто у меня там... Ну... В нормальном мире... Я бы, конечно, не сказал, что я был всем доволен. Скорее, совсем бы так не сказал. Но меня хотя бы никто не заставлял прыгать пузом на пулемёты в слякоти и кислотном тумане. Это уже не мало, если так подумать...
— Да, насколько я понимаю, нет больше у тебя никакого «нормального мира». Там где теперь властвует Система, просто образуется ещё один сеттинг. Она использует то что есть... Ну типа как декорации что ли... Сочиняет сценарии, квесты, мастерит локации и запускает туда игроков. И, кстати, не факт что мы с тобой из одного и того же сеттинга... То есть, как ты говоришь, «нормального мира».
— В смысле?
— Ну вот давай сравним. У вас там люди в космос летали?
— Ну да. Недалеко правда... На орбиту. И до Луны несколько раз.
— Луны?
Я попытался определить, не подшучивает ли он сейчас надо мной. Но удивление моего приятеля явно было искренним.
— Ну... Её по разному называют в разных языках. Может ты знаешь её под другим названием? Спутник Земли, планета, которую видно ночью.
Зиг удивлённо поднял брови:
— Нету у Земли никакой планеты-спутника... Только кольца! — И тут же снова с иронией развёл руки в стороны: — Ну вот тебе и отличие, значит. Разные у нас с тобой «нормальные миры».
— Погоди... — Мне требовалось время, чтобы переварить такой оборот дела. — Но ты же говорил, что проходил «Масс эффект». В моём мире тоже есть такая игра. Тоже три части.
— Ну... Значит во многом наши миры похожи. Как и прочие. Люди вот тоже все думают, что они все такие уникальные и разные. А чуть ковырнёшь — везде одно и то же дерьмецо за душой... — Закончив свою глубокую мысль, мой юный собеседник устало вытянулся на койке и заложил руки за голову: — Ты наверное, думаешь, что мы с тобой ещё и на одном языке говорим, да?
— Ну... А разве нет?
— Не знаю... — Зиг пожал плечами. — Система автоматически переводит любую речь на ту, что понятна игроку. Только если непонимание или акцент не являются частью сеттинга. Вон как у этого... Альтмана.
— А он, кстати, кто?
— Этого у тебя тоже в памяти нет?
— Как видишь... — Я развёл руками.
— Эгрегор. Чё-то типа старшего по воспитательной работе в полку. Следит за дисциплиной и за тем, чтобы у всех был достаточно восторженный образ мыслей.
— Типа политрук?
— Наверное... Я не знаю, что это значит, но, скорее всего ты не ошибаешься.
Задумавшись, я оглянулся и осмотрел окружающих нас бойцов. Кто-то точно также неслышно беседовал, сидя на соседних койках. Кто-то спал. Кто-то играл в какие-то странные карты. И только сейчас я начал замечать весьма необычную внешность у некоторых однополчан. У ближайшего ко мне смуглого паренька глаза были фиолетового цвета. А у гвардейца, с которым он беседовал, не смотря на молодое лицо, коротко стриженые волосы были абсолютно седые.
Мой приятель прикрыл глаза и вроде бы начал засыпать. Я поспешил его побеспокоить:
— И что... Эта вот казарма... И эта война... Это теперь навсегда?
Он недовольно поморщился и ответил, не открывая глаз:
— Не... Можно перейти в какой-нибудь другой сеттинг после определённого уровня. Можно и тут, конечно киснуть... Но зачем?
— Вот я и хочу узнать — зачем это всё? — Я опять воскликнул слишком громко и на нас начали оглядываться. — Зачем мы тут все как хомяки в колесе бегаем по этим окопам?
— Затем, что на высоких уровнях можно наконец-то пожить в своё удовольствие. Понагибать всяких нубов типа тебя... — Приоткрыв один глаз Зиг покосился на меня. — Я не знаю, зачем существует Система. Но я и раньше не знал, зачем мы вообще живём. Думаю, что и ты тоже. Так что — не всё ли равно?
Я помолчал, оценивая очередную неожиданную глубину мысли моего юного друга. Повернувшись на бок, он улыбнулся, явно довольный произведённым эффектом:
— А тут хотя бы чётко понятно, что нужно делать, чтобы выбраться из дерьма на верхушку. Если будешь следовать правилам, выполнять квесты и подбирать нормальный шмот, качаться... То скоро всё будет в ажуре! И Система никогда никого не обманывает. В отличие от... — Зиг снова недовольно нахмурился и отвернулся обратно.
— Да хватит уже ныть... Отдам я тебе твои лутбоксы, сказал же.
— А экспу за пса ты мне тоже отдашь? А аптечки? — Буркнул он через плечо.
— Вот ты ж... — Я всё же решил не обзывать своего юного приятеля. В конце концов, он был прав. И сделал всё как мы и договаривались. И его помощь мне, судя по всему, ещё понадобится... Если всё так, как он говорит... То для начала нужно хотя бы выяснить, чем мне грозят все те ошибки этой самой «Системы», с которыми я столкнулся. И можно ли их как-то использовать для того, чтобы...
— Слушай, Зиг...
— М-м?
— А ты вроде говорил, что в этой войне можно выбирать стороны. В какой момент это...
Паренёк резко повернулся ко мне обратно с вытаращенными глазами. И забарабанил пальцем по своим сжатым губам. Убедившись в том, что я заткнулся, он придвинулся и зашептал:
— Тут нельзя так просто об этом говорить, ты чё?! Мы же роль должны играть, ролевая же игра!
— И-и-и? — Я сказал это одними губами, вопросительно приподняв брови.
Оглянувшись, Зиг убедился в том, что нас никто не подслушивает:
— И перекинуться можно только по игре. В бою сдаться, например... — Осёкшись, он подозрительно прищурился и медленно спросил. — Ты девчонку ту всё-таки найти хочешь, что ли?
Я кивнул. Мне незачем было ему врать.
Паренёк скептически всплеснул руками и покачал головой:
— Ну ты, блин, даёшь... Ну нахрен тебе это надо, а?
Я помолчал и посмотрел ему в глаза, чтобы показать свою искренность:
— Зиг. Дружище. Не знаю, поймёшь ли ты... Я в своём мире... Когда был с ней... Для меня это были самые счастливые дни в жизни. Не смотря на все проблемы. Я их просто не замечал. Был готов стены лбом прошибать. А она была готова стоять рядом и с улыбкой подавать патроны. А вот когда всё закончилось... Из-за меня... Не дай тебе все известные и неизвестные боги почувствовать такую хандру... Депрессия, злость на себя, на неё, ревность, зависть, сожаление, ощущение потери... И всё это одновременно. И всё это на фоне каких-то других дурацких жизненных мелочей и забот. Которые только и хотелось, что послать куда подальше. Как я и делал. И там... В нормальном мире... Она даже не хотела меня слушать... А всё остальное просто посыпалось... Всё валилось из рук...
— Так тут она тебя даже не узнала! — Зиг снова хотел посмеяться, но, заметив, что выражение моего лица не изменилось ни на чуть, всё же не стал. — Что... Прям вот так хреново было?