III.
Примадонна умерла через два дня. Антрепренер Хомутов рвал на себе волосы и ругался на четырех языках -- он терял в ней свою главную доходную статью; доктора-консультанты были очень довольны, потому что они предсказывали именно так, как все случилось. Номер в "Калифорнии", который занимала Вьюшина-Запольская, теперь был переполнен посетителями,-- кипела настоящая ярмарка. Первое место принадлежало, конечно, артистам местной труппы, которые являлись сюда каждый день, с огорченным видом пожимали руку старика Булатова, припоминали к случаю разные трогательные эпизоды из жизни покойной, тяжело вздыхали и шопотом разсказывали друг другу свои закулисныя истории. -- Бедняжка, она была еще так молода...-- плаксиво повторяла grande-dame, по фамилии m-me Понсон, известная в труппе под кличкой "бедной Лили".-- Помните, как Лёля пела "Под душистой веткой сирени..."? Ах, какая это была прелесть!.. Еще накануне своей болезни она говорила мне: "Лидия Васильевна, голубчик, мне что-то не по себе". Потом она разсказывала про какой-то сон, который видела в эту ночь... Мы с ней были всегда очень хороши!.. Все усилия m-me Понсоп сделать из своей цветущей, дебелой фигуры что-нибудь горюющее и жалкое оставались тщетными -- красное лицо так и оставалось красным, а узкие черные глазки плавали как в масле. Эта "бедная Лили" пользовалась в труппе популярностью, как особа, "сделавшая хивинскую кампанию". Она, действительно, была в Ташкенте и вывезла оттуда, вместе с приятными воспоминаниями о русской армии, целый гардероб дешевых бухарских шелков и два ковра. С труппой Хомутова она была неразлучна, потому что родной ея брат, очень суровый и грубый человек, давно уже занимал место режиссера,-- фамилия их была чисто-русская -- Ягодкина, и как девица Ягодкина превратилась в m-me Понсон -- оставалось неизвестным. Говорили, что она была замужем за каким-то оголтелым французским маркизом Понсон, хотя это последнее требовало еще серьезнаго подтверждения. -- Пожалуйста, не оставляйте старика одного...-- трещала "бедная Лили", обращаясь к вечно-пьяному комику Недорезову.-- Горе его убьет. Вихлястый и сгорбленный комик улыбался своим беззубым ртом и тащил Булатова в буфет, где им теперь был открыт широкий кредит. Этот Недорезов составлял одну из крупных сил труппы, как самый талантливый и образованный человек, но он пил горькую, как многие русские комики, и доводил антрепренера до белой горячки своими прогулами, которые накатывались на него в самое горячее время. В виду торжественнаго момента Недорезов пожертвовал Булатову сюртук со своего плеча,-- артисты великодушны. -- Таких женщин больше нет!-- повторял Булатов, когда они выпивали по рюмке.-- Не правда ли?.. Я горжусь, что у меня была такая дочь... Ты не можешь понимать отцовских чувств, потому что это... это... одним словом, ты комик, и больше ничего!.. -- Ковырнем еще спотыкаловки?..-- говорил комик, стараясь принять вид огорченнаго человека.-- В сущности, ведь все Мы умрем... рано или поздно. -- Конечно, издохнем -- общий удел всего прекраснаго на земле,-- соглашался Булатов.-- Только разница в том, кто издохнет: какая-нибудь скотина, или настоящая артистка... да. -- Если ты это на мой счет, то, пожалуйста, побереги порох... А как ты думаешь, старина, кто теперь займет место Елены Михайловны,-- неужели эта старая кляча Мясоедова? -- Мясоедова? Мясоедова после Лёли?... О, это было бы уж слишком, а Хомутов неглупый человек и знает ей цену. Пока, вероятно, повертится и Мясоедова: она всегда шла у нас на затычку -- некого поставить, значит, давай Мясоедову. Мирский ухаживает за ней... -- Подлец!... -- Скотина!.. -- Да и Хомутов, если разобрать, тоже свинья... -- Это давно, голубчик, известно!.. В буфет завертывали и другие артисты: резонер Астраханцев, первый любовник Чехов-Мирский. Они торопливо выпивали свою рюмку и спешили вернуться в номер, потому что явились сюда с дамами. Астраханцев сопровождал "бедную Лили", а первый любовник -- вторую драматическую актрису Мясоедову. У Чехова-Мирскаго было красивое молодое лицо, но глаза смотрели тупым, безсодержательным взглядом, и в труппе про него ходила чисто-театральная поговорка: глуп, как тенор. Одевался он всегда безукоризненно и любил посить на выхоленных руках подозрительные перстни. Сейчас Чехов-Мирский ухаживал за Мясоедовой, которая после смерти Вьюшиной-Запольской заняла в труппе первое место. Астраханцев имел очень представительную наружность и финономию стараго дипломата не у дел. В труппе Хомутова он был самым старинным артистом и пользовался репутацией очень справедливаго человека, чуждавшагося тех нескончаемых интриг, которыми раздираются на части все провинциальныя труппы. Говорили, что в ранней молодости он был влюблен в "бедную Лили", но хивинская кампания их разлучила, а теперь Астраханцев по старой памяти иногда занимал деньги у своей возлюбленной. -- Я не понимаю, что за пристрастие у наших дам к этим похоронам,-- говорил с гримасой первый любовник, когда они возвращались но коридору. -- Нельзя... последний долг,-- отвечал резонер. -- Да, но ведь та же Мясоедова вечно грызлась с Еленой Михайловной, интриговала против нея, а теперь плачет... не понимаю!.. -- Я тоже не понимаю... Покойница лежала на длинном столе, выдававшемся из передняго угла на средину комнаты. Все изголовье было покрыто живыми цветами, в ногах лежало несколько венков. Высокия свечи, горевшия в покрытых белыми чехлами подсвечниках, сильно дымили; старушка-монахиня в больших очках монотонно читала старческим дребезжащим голосом псалтырь и время от времени оглядывалась на тихо шушукавшую у дверей толпу любопытных. Мужчины жались по углам, женщины заглядывали со страхом на скрещенныя на груди руки покойной и начинали торопливо креститься. В уголке тихо плакала "водевильная штучка", молоденькая и некрасивая актриса, известная под кличкой Зайца,-- у ней были такие большие, испуганные глаза. "Бедная Лили" приняла на себя роль распорядительницы и старалась занимать всех, как в своем салоне. Она особенно ухаживала за Мясоедовой, высокой и полной дамой неопределенных лет с красивым, но уже поблекшим лицом. -- Вы знаете, как я любила Лёлю...-- шептала ей "бедная Лили", вытирая платком сухие глаза.-- Бедняжка со всеми простилась -- это наш христианский долг. -- Я на нее не сержусь, хотя у нас и происходили некоторыя печальныя недоразумения...-- отвечала Мясоедова тоже шопотом, очень довольная своими заплаканными глазами,-- это последнее ее умиляло.-- При нашей жизни невозможно избегнуть столкновений. Я ее тоже любила, как самую талантливую из всех примадонн, какия у нас только были... Нужно быть справедливым прежде всего. Сколько у ней было одних подарков. Неужели все это останется этому пьянице Булатову? -- Ах, не говорите, голубчик... Пришла старушка Орлова, когда-то знаменитая красавица, сводившая с ума не один город, а теперь что-то такое сгорбленное, обрюзгшее и покорное, прикрытое скромной, темненькой шерстяной кофточкой и белым чепцом, из-под котораго выбивались пряди густых седых волос. Она неслышною походкой прямо подошла к покойнице, помолилась, открыла зеленую пелену с большим крестом из желтаго позумента и смело заглянула в лицо покойницы; один глаз смотрел на нее из-под полузакрывшагося века. Старушка всполошилась, торопливо сунула свою костлявую и сухую руку в карман кофточки и, вытащив оттуда несколько серебряных монет, закрыла смотревший мертвый глаз и положила монеты. -- Спасибо вам, Агаѳья Петровна...-- благодарила ее "бедная Лили", не досмотревшая во-время одной из своих прямых обязанностей. Старушка сердито посмотрела на нее. Вместо ответа она взяла несколько венков и повесила их на подсвечники. Весеннее со