Через секунду она уже возилась с его ширинкой.
Какое-то время он просто стоял, явно наслаждаясь ее унижением, а потом шлепнул ее по руке.
— Ладно, не надо. От орального секса у меня начинается амнезия.
— Что…
— Я сказал, оставь. — Он бросил ей фотографию.
Майра неуклюже взмахнула руками, кое-как умудрилась ее поймать и прижала к груди.
— Хотя нет, тебе все же придется кое-что сделать.
— Что? — сдавленно просипела она.
— Ты знаешь владельца бара за Оловянным мостом?
Поначалу она покачала головой, но потом поняла, о ком идет речь.
— Генри Бофорта?
— Да. Кажется, он еще владеет заведением под названием «Подвыпивший тигр». Забавное, кстати, название.
— Ну, его самого я не знаю, но имя слышала. — Она ни разу в жизни не заходила в «Подвыпившего тигра», но, как и все в городе, знала, кто им владеет и кто там работает.
— Хорошо. Я хочу, чтобы ты подшутила над мистером Бофортом.
— Подшутила… Как?
Гонт наклонился, взял Майру за потную, скользкую руку и помог ей подняться.
— А это, — сказал он, — мы с вами обсудим, пока вы будете выписывать чек. — Он улыбнулся, и все его обаяние вернулось. Его карие глаза поблескивали и смеялись. — Да, кстати, хотите, чтобы я завернул фотографию в подарочную упаковку?
Глава пятая
1
Алан проскользнул в кабинку закусочной «Перекуси у Нан» и уселся напротив Полли. Ему стоило только взглянуть на нее, чтобы понять, что боль не утихла. Мало того: Полли пришлось принимать перкордан и днем, а это случалось очень и очень редко. Он понял это еще до того, как она заговорила и он услышал ее голос; понял, едва взглянув ей в глаза — они изменились. В них появилось какое-то болезненное сияние. Он научился распознавать его… распознавать, но не принимать. Ему это очень не нравилось. Он даже подумал, а вдруг она уже успела «подсесть» на эту гадость. Хотя в данном конкретном случае такую зависимость от лекарств следует считать одним из многих побочных эффектов лечения: что-то подобное предполагалось, врачи знали об этом и даже, наверное, записали в историю болезни, после чего благополучно забыли — из-за главной проблемы, которая заключалась в том, что Полли постоянно жила с болью, которую он, Алан, вряд ли сможет себе представить. Такой вот простой и безжалостный факт.
— Как дела, красавица? — спросил он, очень стараясь, чтобы его голос не выдал его мрачных мыслей. И у него вроде бы получилось.
Она улыбнулась:
— Сегодня был интересный день. Очедь даже индересдый, как говорил тот парень из «Вокруг смеха».
— Ты еще не такая старая, чтобы помнить эту передачу.
— Старая-старая вешалка. Кто это, Алан?
Он проследил за направлением ее взгляда и успел заметить женщину с каким-то прямоугольным свертком, которая прошла мимо окна закусочной. Ее взгляд был направлен куда-то вдаль, и шедшему навстречу мужчине пришлось отскочить в сторону, чтобы не столкнуться с ней. Алан быстро перебрал в голове имена и лица и вычленил информацию «неполную и частичную», как сказал бы Норрис, обожавший полицейскую терминологию.
— Это Эванс. Мейбл или Мевис, что-то в этом роде. Жена Чака Эванса.
— У нее такой вид, будто она только что хорошенько курнула панамской марихуаны, — заметила Полли. — Мне даже завидно.
Сама Нан Робертс подошла к ним принять заказ. Она была ярой баптисткой и состояла в «Воинстве Христовом» преподобного Уильяма Роуза, и на левой груди у нее был приколот маленький желтый значок. Это был уже третий, увиденный Аланом за сегодняшний день, а сколько их еще будет… На значке был изображен игральный автомат в черном круге, перечеркнутый красной диагональной линией. Никаких лозунгов или призывов; мнение носившего этот значок относительно «Ночи в казино» было понятно без слов.
Нан была симпатичной женщиной среднего возраста с пышным роскошным бюстом и сладеньким личиком, сразу напоминавшем о маме и яблочном пироге. По мнению Алана и его помощников, яблочный пирог в закусочной у Нан был выше всяких похвал и особенно — с тающей сверху щедрой порцией ванильного мороженого. Однако многие бизнесмены — в частности, агенты по недвижимости — поимели массу разочарований, рассудив, что характер Нан соответствует ее «сладкому» облику. За милым личиком скрывался беспощадный и хваткий делец, а под пышной громадой груди, в том месте, где у людей обычно располагается сердце, была только стопка бухгалтерских книг. Нан владела немаленькой долей недвижимости в Касл-Роке, включая по крайней мере пять офисных зданий на Главной улице, и Алан ни капельки не сомневался, что теперь, когда папаша Мерилл почил в бозе, Нан Робертс стала самой богатой особой в городе.