И с трофеями плохо. Будь таинственная часть поближе к Рурую, то, конечно, вывезли бы многое – и полосы взлетки, и кирпичи, и уцелевший оконный и дверной металлический обвес – Кордон забыл хитрое слово. Пустые бутылки и те вывезли бы – полезны они в хозяйстве! Но пока что, всей добычи – комок ржавчины, в котором можно угадать автомат. Если очень сильно напрячь фантазию.
- Внутрь надо, - в который раз тоскливо прогундел Валрус.
- Надо, - опять согласился Кордон, - как придумаем, так внутри и окажемся.
Инспектор рыскал по развалинам с неутомимостью косатки. Туда-сюда-туда-сюда. Кордон сел на подоконник, прислонился к стене – рама давным-давно сгнила, от гвоздей остались одни намеки. Хотелось есть. Но вся еда осталась в лодке, под охраной Басура.
- Все ведь сожрет, паскудник…
- А? – отозвался Ру.
- Я не с тобой, - отмахнулся Кордон.
- А.. Ну ладно, - кивнул инспектор. Сделал два шага и провалился.
- Да блядь, - выпучил глаза комком, кувыркнулся с подоконника и побежал к тому месту, где исчез инспектор. По дороге влетел в ржавую колючку, но она порвалась, словно сгнивший стебель бамбучника – только глухо дзынькнула.
- Ты где там? – проорал Кордон в провал. Не дождавшись ответа, свесился вниз. Схватившись за угловатый край дырки.
Дырка была почти круглой формы. И вела в какой-то коридор, откуда прямо таки перло запахом сырости и разложения. Толком ничего не видно – глаза привыкли к свету. Инспектора не было. На месте падения лежала смятая металлическая решетка. Ну точно, воздухоход!
- Тут я, - раздался гулкий ответ, многократно усиленный коридором. – На север на десять метров ушел.
Кордон, чертыхнувшись, поднялся, положил у края самопал – вряд ли в том коридоре с кем перестреливаться придется, и сиганул вниз. Пол несильно ударил в ноги.
- Блядь, и куда?
- Повернись! – скомандовала темнота. – И вперед. Тоннель чистый, иди смело.
- Смело, блядь, - прошептал Кордон. И, на всякий случай, вытащил мочет.
Пока комком преодолевал обещанные десять метров, глаза немного привыкли к темноте. Он разглядел инспектора, прямо таки приплясывающего перед новой преградой. Коридор перегораживала тяжелая дверь с толстенным, еле-еле ладонью охватить, штурвалом.
- Ну что, можно начинать нас поздравлять?
- Только честно, тебе застрелиться не хочется иногда?
- Постоянно. Разуваться лень.
***
Кордон с трудом заставил себя взяться за штурвал. Слишком все шло через жопу, чтобы под самый конец начало везти. Вспомнилась вдруг улыбка Морсвина. Он все понимал и нисколько не обижался. Взгляд еще живого обещал, что он не будет приходить в липкие и тягучие сны, из которых не вырваться, как ни пытайся. Впрочем, живые, пока не стали мертвыми, горазды на обещания. Жаль, забывают быстро.
Комком утробно зарычал, схватился за холодное железо, рванул до боли в руках…
И чуть не свалился. Замок провернулся до того легко, будто и не стоял без дела сто с лишним лет. А то и больше.
Инспектор помог подняться, подав руку.
Оба уставились в непроглядную тьму – переборка словно отсекала тот жалкий свет, что сумел проникнуть сквозь проломленный воздуховод.
- А прикинь, что там водиться может? - таинственным шепотом проговорил Валрус, до смешного став похожим на ребенка у ночного костра, рассказывающего страшилки друзьям.
- Думаю, мы всяко страшнее, - оскалился Кордон. И достал мочет.
- И кто из нас все портит? – фыркнул инспектор. И достал жужалку. Вжухнул раз-другой, начал работать пальцами. Запрыгал по тоннелю тусклый, но все же свет.
- Ебать, ты запасливый!
- Восторги оставим на потом, - произнес Ру и решительно шагнул первым. – Если меня сожрут, на память заберешь.
- Сожрешь тебя, ага! Ты сам кого хочешь, это самое… - произнес Кордон, и, в дополнение к мочету, вытащил из-за спины узкий стилет, переточенный из отжившего себя напильника. Вдел левую ладонь в веревочную петлю. Понятно, что они самые страшные твари в тоннеле, это по умолчанию. Но мало ли. Круглая рукоять, доставшаяся стилету от сломанной мясорубки, приятно холодила вспотевшую от духоты кожу.
Так и пошли. Ру впереди, жужжа фонариком и водя световым конусом по стенам. В левой руке – оберег. Хоть и всего четыре патрона, а всяко лучше, чем ничего. Сразу за ним, отставая на полшага – Кордон, ощетинившийся клинками, что твой морской еж.
Идти пришлось недолго. Тоннель свернул под прямым углом – Ру выглянул с опаской, потянулся дальше. От основного отделился отнорок, метра на три. Но широкий, не уступающий главной подземной дороге. Ру посветил по основному, он тянулся куда-то вдаль.
- Проверяем здесь, потом дальше.
- Факт, - безоговорочно кивнул Кордон. У Валруса больше опыта шараханья по едвежьим задницам. Это ж надо, Алихана низом прошел, еще с кучей уродов-енинцев на хвосте! И молчал. Кордон бы всему острову растрепал…
Отнорок заканчивался стальной дверью, все с таким же штурвалом. Зная любовь предков к однообразию, комком мог поклясться, что будь тут сто дверей, все будут с такими замками.
На этот раз, Кордон потянул слегка. Штурвал послушно прокрутился, выводя могучие стальные штыри – в три пальца каждый! – из толстенного железобетона…
Глава 19
- Суки, суки, суки! – как заведенный повторял Кордон раз за разом. – Ебанные предки, нахуй!
- Хватит, а? – попросил Ру, которому ругань товарища уже встала поперек горла.
- Нет, блядь, не хватит, - разъяренным щитомордником прошипел комком – горе тому предку, кто сейчас попался бы в руки солдата! – Ну что, блядь, за подстава такая?! Вот жлобство какое! Пидорасы, нахуй! Суки! Не могли хотя бы одну стойку полную оставить! Потомкам, блядь, на память!
- Хорош! – рванул его за плечо инспектор, разворачивая к себе. – Заело?
- Заело! – согласился Кордон. – Ты не поверишь, как заело! Мы! Через весь остров! «Кота» утопили! От команды хуй да нихуя! И ради чего?!
- Ради перспективы, - голосом инспектора можно было самогон морозить.
- Хуективы, блядь! – снова начал заводиться Кордон. – Две недели в одну сторону! Сколько наших легло?! И ты про перспективу говоришь?!
- А про что мне еще говорить?! – взорвался вдруг инспектор. – Про то, что мы столько потеряли зря?! Или что?! Предков хуями крыть? Или фукамапцев с едведями?! Это что даст, а?! Боряном не будь, комком!
Кордон вдруг понял, что еще секунда, и от команды даже хуя не останется – ну разве что один Басур, если его не съели до сих пор. Ерунудук в этот сезон прожорлив до крайности…
- Не, ну а что…
- А то! – инспектор сорвал голос, закашлялся, начал стучать себя по груди. Наконец справился и досипел. – Эти железки, которые мы нашли, они, блядь, не просто нужные! Они – очень нужные!! Там же калибр – ебануться можно! А ты жалеешь, что ни одного автомата не нашли! Это ж, блядь, береговая батарея! Ты прикинь, что мы с этим всем сделать сможем? Мы же раз только херакнем, и полгорода в труху! Пролив – наш! Румпель – наш! Да весь остров, блядь, наш!
Кордон вдруг улыбнулся. Очень устало. И сел прямо в шипшовник.
- Наш? А ты уверен, что наш он будет? А не князя? Этого, другого, третьего? Кто там недавно вопил, что князь у нас хуевый? А ты кого лучше знаешь? У лагуньеров нормальный? Или у фукампацев? А? Там Енин, у нас фидализм, у тех вообще какая-то херня неописуемая. Я из-за автоматов ругаюсь, что мы десяток бы нашли, отдали бы и все. И ходи героем. А тут…
Сбитый с толку Ру раскрывал рот, словно рыба, выхваченная из воды ловким рыбаком, но ни звука не произнес. Постояв, сел рядом, ойкнув, когда шипы воткнулись в ноги.
Так они и сидели, пока солнце не утонуло в море Охотников, и Черный остров не погрузился в ночную темноту.
Сквозь которую, то там, то там, пробивали лучики света. Маленькие, жалкие, словно искры угасающего костра.