— Как?
— Оказывается, Джентайлу нравились китаянки.
— Интересно, но не настолько, чтоб вызывать его в комитет.
— Я сказал Шеннону то же самое. Но он успокоил меня. Некоторые девушки являлись на вечеринки Джентайла с подозрительным типом, вроде пекинского пропагандистского агента. В ФБР на него есть досье.
— Вот это интересно. Он что-нибудь сделал с этой информацией?
— Нет. Он получил ее от полицейского капитана Округа Колумбия{24} и от кого-то из ФБР. Но после того как он свалился с лестницы, расследование свернули. Ты же понимаешь, ты только напрашиваешься на неприятностями, знакомясь с госдепартаментом или ЦРУ.
— У него тогда, вроде, были столкновения с Таком Ларсеном?
— Ларсен нападал на него, где только мог, в своей колонке или в телевизионных шоу. Они ненавидели друг друга. Думаю, это началось, когда мы занимались военным имуществом сразу после войны, и Шеннон не захотел быть снисходительным к одному из друзей Ларсена.
— Насколько я помню, Ларсен называл сенатора вторым Джо Маккарти.
— Он был тяжелым, безжалостным человеком, но он не был Джо Маккарти, — произнес я. — Он никогда не стремился подняться над партией, которая дважды отвергала его кандидатуру.
— А теперь он хочет избрать сына, держа в каждой руке по мешку денег.
— Деньги — смазочный материал политики, мой мальчик.
— Нужно все же еще кое-что, — ответил он. — Каков политический климат в Нью-Йорке?
— Джентайл — бесспорная кандидатура республиканцев. Они рассчитывают, что он превратит губернаторскую кампанию в легкую прогулку.
— Расовые волнения в школах ему сильно повредили. Четверо погибших детей трудно забыть, Финн.
— Верно, но время врачует все раны, даже политические.
Краем глаза я различал какие-то тени, направляющиеся к нам. Неожиданно, когда они остановились рядом с большим столом, аккуратно и изящно уставленным закуской, я разобрал сердитые голоса. Я стал поворачиваться, и вот тут раздался иной звук — звук тяжелого удара. Одна из теней перевернулась и перелетела через стол. Человек с шумом упал. Тарелки, стаканы полетели на мягкий красный ковер, оставляя след от приготовленных с пряностями яиц, аккуратных хлебных кусочков, мягкого сыра и еще чего-то. Я догадался, что это был скорее сильный шлепок ладони, чем удар кулаком, потому что парень на полу смог подняться на ноги, пьяным жестом отряхивая свой дорогой костюм, требующий теперь серьезной чистки. Он был сразу окружен другими тенями, пока человек, нанесший удар, стоял в стороне, явно готовый продолжать драку.
Джош удивленно хмыкнул, потом двинулся из-за стола к одинокой фигуре. Я шел за ним, не зная, что тут происходит, но готовый принять участие в этой аристократической свалке.
Джош игнорировал парня, старавшегося стряхнуть с галстука и пиджака пищу; он направился прямиком к стоящему в тени мужчине. Двое других тоже направились к нему, но Джош оттер их в сторону.
— Позовите официанта, чтобы быстро все вычистил, — приказал он Йену, который прибежал с кухни. Протянув руку в сторону двух мужчин, он мягко сказал, что им лучше забрать своего друга, пока с ними не случилось новых неприятностей.
— Подай джентльмену пальто, Финн, — велел он мне. Между тем я понятия не имел, кто этот драчун. Однако раньше, чем я мог спросить об этом, у официанта появилось пальто, которое я забрал. Какой-либо головной убор отсутствовал.
— Господи, и надо же было бить его здесь? — расслышал я тихий голос Джоша, когда он помогал парню надеть пальто.
Ответ был негромкий, почти небрежный:
— Я просто не люблю, когда оскорбляют моего отца.
— По крайней мере дождались бы, пока он вышел, — заметил Джош. — Кто он?
— Не знаю. Я зашел сюда с сенатором Долбаром, но тут этот парень услышал мое имя и начал отпускать ядовитые шуточки. Я не замечал его, пока он не задел отца.
— Вы на машине?
— Она припаркована невдалеке.
— Хорошо. Позвольте мне разобраться с вашим другом. Спокойной ночи.
Мужчина уставился на Джоша.
— Ладно. Спасибо. Но разве мы знакомы?
— Еще нет, — ответил Джош. Потом взял его за руку и направил к двери.
— Может, мне лучше подойти и сказать что-нибудь?
— Я же сказал, что позабочусь обо всем, — твердо заявил Джош. — А теперь идите!
Молодой человек поколебался, слегка пожал плечами и вышел. Команда официантов Йена поставила стол и вычистила ковер. Большая часть пищи была очищена с пиджака пострадавшего, и Йен суетился вокруг него словно наседка. Я также заметил, что он выспрашивает имя пострадавшего и в каком отеле он остановился. Мужчина, в стельку пьяных, неловко дергал свой галстук. Два его друга, тоже порядком нагрузившиеся, монотонно бубнившие ругательства и держались за плечо пострадавшего.