— Полагаю, я все же сделал это, Финн.
— Что именно, Келли?
— Благородный Рыцарь, Друг Меньшинств, Защитник Бедных — разве это не имидж?
КНИГА ШЕСТАЯ
Человек в окне
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
Кампания
Официально слушания в комитете закончились в Лоуренсе с последним свидетелем Барни Маллади. На следующее утро мы вернулись в Нью-Йорк, и первый телефонный звонок я получил от Макса Дрегны. За ланчем он передал мне известие, что политический комитет либералов проголосовал за поддержку Келли Шеннона. Временами, сказал он, он готов был поклясться, что мы намерены заключить сделку с Барни под угрозой высылки повестки в комитет… Думаю, я потряс его, рассказав, до чего он был близок к истине.
В конце недели пришли другие новости. Однажды утром, незадолго до рассвета, зазвонил телефон и оператор «Вестерн Юнион» гнусавым голосом зачитал мне письмо. Письмо было от Лейси и отправлено из местечка под названием Кастертаун, или Кастервилль, в Северной Дакоте:
«Приехав и найдя меня на ранчо, Джош развернулся и зарегистрировался в отеле. Я последовала за ним. Он называл меня дуррой, и ужасно злился на вас из-за того, что вы не предупредили его о моем приезде. Я прогулялась с ним, и мы пообедали. Мы ругались всю ночь, потом заключили перемирие. На следующий день я потребовала, чтоб он отвез меня обратно на ранчо, напоминая, что он приглашал меня. После многочисленных уговоров он согласился. Мы опять поругались. На этот раз во время поездки. Он сказал, что я не могу оставаться на ночь, потому что к утру это будет известно всей округе. Потом он попросил меня выйти за него замуж. Я согласилась. Мы обвенчались утром в маленькой церкви резервации. Джош по-прежнему натягивал поводья. Ему пришлось получить разрешение в Бисмарке, чтобы обойтись без оглашения имен в церкви. Его шафером был старый школьный товарищ Джонни Железная-Звезда, чья сестра была моей подружкой Мэри Светлая-Лилия. Разве не прекрасно? Это место захватывает дух. Мы оба очень счастливы. Пожалуйста, передайте это Келли, Люку и всем остальным. Отцу я отправила длинную телеграмму.
P.S. Джош говорит, что теперь я должна подыскать невесту вам, с косами и всем прочим. Когда вы сможете приехать? Скорее, пожалуйста. Джош ужасно скучает по вас».
Думаю, все мы втайне ждали этих вестей, и они сделали меня счастливым, хотя сенатор и брюзжал, что Лейси вскоре поймет, что когда вы видели одну гору, вы видели и все остальные. Что касается меня, то теперь я знал, где проведу Рождественские праздники.
На следующий понедельник Келли официально объявил о своем вступлении в губернаторскую кампанию на многолюдной пресс-конференции, когда подал в отставку как член Палаты Представителей.
К этому времени было еще четверо соискателей: два рядовых члена партии, бизнесмен с Севера и лидер большинства, который трубил, будто он реальный лидер партии, теперь серьезно расшатанной за восемь лет побед и популярности Джентайла, а также партийной апатии и внутренних склок.
Время, столь же важное, как и деньги, было против нас. К счастью, команды Люка и Лютера заложили прочный фундамент организации. Теперь она работала от одного конца штата до другого. Мы тратили столько денег, что это ошеломляло меня. Шла традиционная организаторская и рекламная кампания: плакаты вдоль шоссе с теплой улыбкой Келли, биографии и подачки, снежной лавиной исходящие из нашего штаба, чтобы окутать весь штат. Мы удвоили, а затем и утроили наши команды, так что едва ли можно было найти общину, где не было штаб-квартиры Шеннона.
Телевидение использовалось как никогда ранее. В ход шли стихи, девизы, лозунги, одноминутные фильмы о Келли, излагающие взгляды по той или иной проблеме: фильмы о Вексфорд-Холле и семье Шеннонов, резвящейся на лужайке — каждый день не было ни часа, который бы не сообщал что-либо о Келли миллионам телезрителям, застывших перед идиотским ящиком.
В самом городе мы игнорировали постоянную организацию, разделяя нашу кампанию на три части. Прежде всего, с помощью либералов мы создали собственную партию, подкрепляя ее армией добровольцев, а также блестящих профессионалов. В городе мы тратили позорно много денег — но не через клубы. Далее мы игнорировали пятерых лидеров графств и их, так называемые, машины. С тех пор, как сплоченные республиканцы восемь лет назад доставили Джентайла в Сити-Холл, демократы быстро откатились назад. Барни Маллади был верховным хозяином, теперь, когда он был дискредитирован, выбит из местной и национальной политической арены, разразилось сильное смятение. Демократы были в отчаянии, и мы знали это.