Лейси посмотрела на нас с досадой, а потом повернулась к Келли.
— Я бы очень хотел, чтоб ты сделала это, Лейс, — произнес он.
Конечно, Лейси позвонила, и удивленный Джентайл пообещал встретиться с ней после дневного митинга.
С самого начала лагерь Джентайла был расколот нашим предложением: некоторые считали это прекрасной возможностью, другие предупреждали Джентайла, что он попадет в медвежью ловушку. Но Джентайл был не только мужественным человеком, он еще и обладал инстинктом игрока. Его собственный опросы показывали, что Келли отвоевывает свои позиции и может медленно выйти вперед с помощью беспрецедентного выступления по телевидению, которое мы запланировали на последние пару недель до выборов. Не было секретом, что деньги Шеннонов текут на телестудии. И не важно, как громко и часто он будет кричать о несправедливости и неэтичности — зрителей все равно будет много. Дебаты могут быть хорошей возможностью для нас быстро вырваться вперед и заработать блестящую победу. В добавлении ко всему, выиграв или проиграв, это общенациональное выступление было бы бесценно, потому что Джентайл теперь более чем когда-либо раньше посматривал на Пенсильвания авеню.
И, кроме того, по счетам платила группа Шеннонов.
Джентайл принял предложение в телеграмме, отправленной Келли, после того как сначала позвонила Лейси. Он был политиком, но еще и джентльменом.
На секретном заседании Люк с Лютером и штат Джентайла выработали основные правила, необходимые, но мелкие детали, такие, как полиция, контроль над толпой, одобрение площадок от федеральных, местных властей и властей штата, а также телевизионное расписание.
Бурная неделя дебатов привлекла общенациональное внимание. Келли и Джентайл были любимцами толпы; оба уравновешенные, обаятельные, остроумные и прекрасные ораторы. Толпы увеличивались вместе с аудиторией и одновременным ростом чувств, что два могущественных политика на американской политической сцене подходят к последней дистанции голова к голове. Опросы показывали то же, хотя стараясь быть как можно более объективным, я считал, что Келли медленно выходит вперед. Джош тоже так считал, но Лейси заметила, что Джентайл брался за все более значимые проблемы, а его программа была четче, чем раньше.
Джош и Келли круглосуточно работали над речью для четвертых дебатов, и она получилась впечатляющей. Лоуренс был возрожден к жизни, и, хотя Келли протестовал, Джош настоял, что ничто не может быть лучше фразы «Я видел». В своей речи Келли впервые рассказал о роли, сыгранной Джином Абернети, и о том, как он погиб.
Пятые и последние дебаты прекрасно могли определить результат.
Было очевидно, как писал обозреватель в лондонской «Таймс», что мы были свидетелями не просто дебатов двух соискателей губернаторского поста, но возможно следующих кандидатов в президенты, столкнувшихся в предварительной стычке.
Последние дебаты на ступенях нью-йоркского Сити-Холла должны были проводиться в пятницу, за неделю до выборов. Они должны были включать программу каждого кандидата о том, что можно было бы сделать: гетто, жилищное строительство, налоги, транспорт, уличная преступность. После общего наброска каждый возьмет пункт из своей партийной платформы, один за другим, и в деталях опишет его. Программа будет длиться девяносто минут, и будет проведена в начале второй половины дня — в час, когда ожидается привлечь одну из самых больших толп в истории города Нью-Йорка. Шиа и Шорт предсказывали, что телевизионная аудитория будет составлять многие миллионы зрителей.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ
Столкновение на Сити-Холл-Плаза
Всю эту неделю погода, казалось, оказывала одолжение Келли. Свежие, тихие дни, подходящие для футбола, аплодирующие толпы, развевающиеся знамена — молодость. Но последняя пятница обманула нас. Неприятный серый день был первым признаком приближения холодной зимы.
В нашем номере в отеле «Рузвельт» разразилось большое волнение, когда до нас дошли слухи, что среди наших телезрителей будет президент. Сити-Холл-Плаза была оцеплена от Парк-Роу до Бродвея, а с юга до Барклай-стрит. Были выпущены билеты — кто первый пришел, тот первый и получил — но запас их исчез за пару часов.
С момента возвращения Джош осторожно оставался на заднем плане, но в этот раз он сказал мне, что будет среди гостей на платформе.
— Я подожду, пока они не начнут, потом проскользну сзади, — сказал он. — До того, как они закончат, я исчезну. Я хочу увидеть Келли лицом к лицу, живьем. Хотя бы один раз, — добавил он.