Так мы и поплыли по чистой воде – Уилл с Мицуриком впереди, мы с Джоном за ними. Прекрасная погода. Синее небо, синее море, полный штиль. Абсолютно гладкое зеркало водной поверхности, на которой плавают отдельные куски льда.
Мы дошли до кромки льда, преграждавшей вход в устье реки Черчилл, и там выгрузились. Вытащив каноэ на берег, мы устроили небольшой перекур с ланчем и переоделись. Отсюда просматривалась прямая дорога к форту Принца Уэльского, и мы ее без труда преодолели, несмотря на то что снег был раскисшим.
Находится форт в непосредственной близости от Черчилла и представляет собой многогранник, сложенный из гранита и начиненный пушками разных калибров. Построен он был в XVIII веке для защиты интересов компании «Хадсон-бей». Теперь это исторический памятник.
Собаки по ровной поверхности тащили исправно, и мы довольно легко поднялись к форту. Оставив каноэ у подножья, мы забрались на гранитные стены и бегали, как мальчишки, вокруг по периметру, перескакивая через пушки. Фотографировались, а потом, расположившись на южной стене форта под теплыми весенними лучами солнца, заснули. Наверное, минут сорок, если не больше, проспали. Очень приятно!
Ближе к вечеру ветерок дал о себе знать – мы начали подмерзать и решили разбить палатки внутри форта. По огромному снежному надуву, примыкающему к стенам форта, мы забрались в его внутренний двор с палатками и спальными мешками. Площадка там была прекрасная – травянистая и ровная, как английский газон.
Здесь мы находились под надежной защитой примерно метровых стен. Я расстелил между двумя палатками ковровую дорожку (черный чехол от палатки), и наш лагерь стал выглядеть совсем, как лагерь обычных туристов, а не матерых полярных путешественников.
Незамедлительно примчались на снегоходах местные пацаны. Кувыркались примерно метрах в пятидесяти от нас на снегу. Подойти к нам поближе они, однако, не решились, и мы тоже остались на своих позициях.
Было чрезвычайно приятно после снегов и льдов просто, сидя на коврике, расстеленном на траве, покурить трубку.
Вернувшись в палатку, я сварил вермишели, несмотря на вялые возражения разомлевшего Джона, который, по обыкновению, есть вроде бы не хотел, но, когда вермишель была готова, немедленно примкнул к трапезе.
Потом у меня родилась идея потренироваться в стрельбе, потому что все это время мы таскали с собой ружья, но, к счастью, нам ни разу не пришлось ими воспользоваться. А здесь вот такой удачный случай выпал пострелять.
Метрах в ста от крепостной стены мы нашли какой-то булыжник и довольно успешно его расстреляли.
Конечно, наши легендарные американские друзья, которые, как известно, начинают водить машину и стрелять с трехлетнего возраста, начали нас с Мицуриком учить, как следует держать заряженное ружье, а как – незаряженное. Несомненно, в мои 42 года мне было очень полезно все это узнать! К удивлению Джона, я оказался довольно способным учеником и, несмотря на то что стрелял с левого плеча (мой правый глаз из-за астигматизма видит не так хорошо, как левый, и потому при стрельбе мне было выгоднее прищуривать именно его), я поразил мишень, не потратив ни одного лишнего патрона. Я стрелял из винтовки «Ремингтон». Хорошее оружие, но отдача довольно сильная. Патронов восемь, наверное, расстрелял. У Джона было помповое ружье двенадцатого калибра, предназначенное для обороны, а не для прицельной стрельбы на большие расстояния. Тем не менее он не сплоховал. Мицурик тоже не подкачал, если не считать того, что несколько раз принуждал своих учителей резко наклоняться, чтобы избежать возможного поражения, – в ожидании похвалы он разворачивался в их сторону, естественно, не опуская заряженного ружья. Уилл как наиболее опытный стрелок от вооруженных дебатов отказался, милостиво уступив нам свой запас патронов.
Стрельба закончилась благополучно. Завтра ожидает нас достаточно легкий день, потому что нам нужно только пересечь реку – и мы уже в поселке. При нашей сноровке, я думаю, мы это сделаем достаточно быстро. Так что еще один достаточно спокойный день, и экспедиция наша закончится.