К следующему дню готовлюсь тщательно. Нарываю информацию на бывшего мужа Теоны, Рената Сафина.
Большая шишка. Денег до жопы.
Понятно, почему столько загонов, а реакции от закона почти нет.
Ладно. И не на таких находили управу. Что-нибудь придумаем.
Утром, прежде чем отправиться снова в особняк, заезжаю в магазин игрушек. Свои вещи я сложил с вечера, а вот малому ничего купить не успел.
Что там любят маленькие дети?
Машинки, наверное, всякие, музыкальные игрушки...
В большом отделе торгового центра глаза разбегаются, так что беру всё, на что падает взгляд, оплачиваю на кассе, после чего загружаю в авто.
Ну, что, Ник, готов к знакомству?
****
Колючка встречает меня на крыльце особняка с недовольным выражением лица. Я даже усмехаюсь. Надо же, какой характер...
— Всё-таки ты здесь? — спрашивает ворчливо.
— А ты думала, что не приеду?
— Надеялась!
— Вон оно значит как... — мне откровенно смешно от того, как Колючка злится.
В чём-то я девушку понимаю. Если её бывший муж-псих так себя ведёт, то наверняка она и меня боится. Особенно в том случае, если её сын окажется и моим сыном тоже.
— Что это? — кивает на пакеты у меня в руках.
— Подарки.
Теона выгибает бровь и надменно вздергивает подбородок.
— Решил произвести хорошее впечатление?
— Просто кое-что купил ребёнку. Слушай, я знаю, у тебя с бывшим сложная ситуация, но я не он. И мы с тобой не враги. Давай ты не будешь делать выводы обо мне раньше времени, хорошо?
Тяжело вздохнув и окинув меня подозрительным взглядом, девушка всё же кивает и рукой указывает на входную дверь.
— Ладно. Проходи. Отец сейчас в кабинете. С кем-то разговаривает по телефону.
— А Ник уже проснулся?
Переступаю порог, идя следом за Тео. Её светлые волосы рассыпались по плечам и спине. Пахнет девушка просто обалденно. Я ощущаю острое желание наклониться и зарыться носом в ароматные волосы. Но сдерживаюсь, потому что этим могу только испугать девчонку. Или разозлить. Испугать её наверное трудно, с таким-то характером.
— Никита сейчас не спит. Играет в манеже, — отвечает напряжённо.
— Можно я подарю ему игрушки?
— Нет, нельзя. Ты что, совсем ничего о детях не знаешь? Они всё тащат в рот. Сначала игрушки нужно помыть.
Хочется закатить глаза.
Ну, не сказать, что я много знаю о детях, но о некоторых вещах мне всё же известно. Как и том, что бывают очень дотошные родители.
— Тогда я пока здесь положу пакеты? — киваю на большой диван в гостиной. — Или поднять их в комнату?
— Оставь здесь, — махнув рукой, Тео идёт дальше в сторону лестницы, но затем сворачивает.
— Я готовлю завтрак. Ник в манеже со мной.
— И ты не против, чтобы я с ним познакомился?
Спина девушки сначала напрягается, а затем резко расслабляется. Тео пожимает плечами, немного повернувшись и кинув на меня прямой взгляд.
— Всё равно это неизбежно.
Мы заходим на кухню. Довольно просторную, как и сам особняк в целом. Здесь пахнет чем-то жареным и специями.
Тео подходит к плите и что-то говорит. Кажется, предлагает кофе. Но вот только я не реагирую. Мой взгляд прикован к ребёнку в манеже. Я не вижу его полностью — нужно подойти ближе. В горле пересыхает.
Вчера, когда я впервые увидел его, пока он спал, мне трудно было осознать все эмоции целиком. Сейчас же я определённо понимаю, что именно чувствую.
Там, в манеже, возможно, мой сын. Моя плоть и кровь. Это чертовски ошеломляет.
— Ты слышишь? Илья? Будешь кофе или чай? Это моё последнее предложение, что бы ты понимал!
Я снова не реагирую.
Медленно иду к манежу и останавливаюсь рядом. Взгляд падает на светловолосую голову мальчика, который тут же, заметив моё приближение, бросает игрушку и внимательно смотрит на меня.
Чёрт! Копия Теона.
И как так вышло...
— Привет, — протягиваю Нику руку и просто охреневаю, когда малыш, смерив мою большую ладонь недоверчивым взглядом, в ответ касается крошечными пальцами моей руки.
4 глава
ТеонаМеня буквально трясёт, когда я смотрю на Илью и Ника. В груди болезненно ноет, стоит подумать, что Бриг может быть отцом Никиты. Сейчас, когда мой малыш с любопытством касается руки мужчины и так внимательно его рассматривает, я вдруг ощущаю жгучую ревность.
Если Илья сможет завоевать сердце моего сына, то та любовь, которая доставалась целиком и полностью мне, разделится. Нику стану нужна не только я одна. Это пугает.