Он прав. К худу или к добру, но этот ребенок пока что останется с нами.
— Хорошо, — говорю я, откидываясь на спинку стула. — Мы оставим ее, но сделаем это правильно. Начнем с поиска чертовой няни.
Николай постукивает пальцами по столу, демонстрируя необычное нетерпение.
— Пока ты этим занимаешься, убедись, что та, кого ты наймешь в качестве няни, не связана ни с кем из наших соперников. Последнее, что нам нужно, — это еще одно предательство. А еще убедись, что она сексуальна или что-то в этом роде.
Я поднимаю бровь.
— Сексуальная? Ты планируешь соблазнить няню, серьезно?
Он закатывает глаза.
— Не будь идиотом. Это просто предпочтение. Помогает… моральному духу.
— Моральному духу? Мы что, управляем детским садом или борделем? — Я ухмыляюсь, но понимаю, о чем он. Эстетически приятные лица действительно имеют свой собственный бренд комфорта.
— Детский сад, бордель, все это одно и то же дерьмо. И то, и другое хаотично и в конечном счете дорого тебе обойдется, — говорит он, откинувшись на спинку стула.
Я хихикаю.
— Ладно, пусть будет горячая, неаффилированная няня. И если у Александра есть проблемы с этим, он может идти к черту.
Николай поднимает глаза от своего телефона и ловит мой взгляд.
— Она не должна ничего узнать о нашем бизнесе, Дмитрий. Мы также должны быть уверены, что та, кого мы наймем, будет нам предана.
Я вздыхаю.
— Насколько сложным может быть нанять гребаную няню? Мы же не в ЦРУ набираем.
Николай фыркнул.
— Может, и сложно, учитывая нашу сферу деятельности.
Я делаю паузу, размышляя.
— Нам нужен кто-то невинный. Может быть, кто-то только что из колледжа, лет двадцати. Кто-то, кто ничего не заподозрит.
Николай ухмыляется — редкое зрелище.
— Невинная и наивная, но достаточно умная, чтобы позаботиться о ребенке. Мне это нравится. Так меньше шансов, что она сунется туда, куда не следует.
— Именно так, — соглашаюсь я. — Но найти идеальный баланс невинности и компетентности будет нелегко. Нам нужно будет тщательно проверить ее.
Он кивает.
— И быстро. Время не на нашей стороне, особенно с учетом того, что Александр ведет себя как мудак во всей этой ситуации.
— Поверь, я в курсе, — говорю я, чувствуя тяжесть тикающих часов. — Я начну поиски сегодня вечером. Самое позднее — завтра.
— Хорошо, — говорит Николай, закрывая телефон и откладывая его в сторону. — Потому что, хотим мы того или нет, мы — все, что есть у этого ребенка.
Я киваю. Это суровая правда, но тем не менее правда. Мы — ее единственный выход.
Я наклоняюсь вперед, сцепив пальцы.
— И еще, что, черт возьми, происходит с Александром? Почему его так беспокоит трехлетний ребенок?
Николай качает головой.
— Не делай вид, будто ты ни хрена не знаешь. Ты знаешь его всю свою жизнь.
— Это опять про Сергея? — Спрашиваю я.
Николай вздыхает.
— Он все еще думает, что Сергей был невиновен или что-то в этом роде.
Я хихикаю, насмехаясь над абсурдом.
— О, как трогательно. Каменно-холодный Александр жалеет Сергея, прямо перед тем, как пустить ему пулю в голову. Дай угадаю, он заглянул ему в глаза, когда нажимал на курок, чтобы разобраться в душе?
Николай ухмыляется.
— Что-то в этом роде. Но не делай вид, что ты удивлен. Александр может быть холодным, но он не лишен эмоций. Просто он скрывает их лучше нас.
— Верно, — признаю я. — Но что у него с ребенком? Какое-то неуместное чувство вины перед Сергеем, или за этим кроется нечто большее?
Николай пожимает плечами, его глаза немного темнеют.
— Может быть, это чувство вины. А может, ребенок напоминает ему об уязвимых местах, с которыми он не хочет сталкиваться. С Сергеем был выбор. С этим ребенком — нет.
Я киваю, обдумывая его слова. В жесткой внешности Александра всегда были трещины, пусть и небольшие.
— И что? Мы просто позволим ему вариться в своих собственных эмоциональных потрясениях, пока мы разбираемся с этим?
Николай вздохнул.
— У нас нет времени быть его психотерапевтами. Он либо согласится, либо нет. У нас сейчас есть проблемы поважнее.
Я согласен, но это тревожит. Эмоциональное состояние Александра может стать помехой, и последнее, что нам нужно, это еще одно осложнение.
— Хорошо, давай сосредоточимся на поиске идеальной няни. И, может быть, присмотрим за Александром, на всякий случай.
Николай берет телефон, предположительно для того, чтобы возобновить бесконечный поток сообщений.
— Согласен. У нас все должно получиться, с Александром или без него.