Что сделала, к слову, очень вовремя.
— Заканчиваем, — тоном Тамары Ивановны, мой классухи, протянул Юрген. — Лист сверните пополам и напишите свое имя. Сдавать мне в руки.
Я уже размахнулась подписаться Елизаветой Лебедевой, когда вспомнила, что сейчас по новым документам, которые нашлись в стопке с книгами, меня зовут совершенно иначе.
Мда-а-а…
Пора и тут добавить кляксочку. Скажу, что у меня руки тряслись от нервов.
— Ваши ответы, — Юрген остановился возле моей парты, оценивающим взглядом мазнул по листику и удручающе цокнул языком.
В следующий момент у меня по руке мазнула теплая волна воздуха. А буквы на листе медленно растаяли. Им на смену пришли другие, будто бы написанные моей рукой. Недрожащей и не нервной.
— Давайте, давайте! — поторопил меня мужчина, будто бы не он только что магией менял написанное на бумаге.
С таким же успехом я могла бы написать любую муть в ответах, а он бы переделал на верные варианты. Что, ему сложно что ли было? Зачем я столько информации в свою головушку заталкивала с таким усердием?
В итоге Юрген поблагодарил нас всех и сказал, что все итоги подведут чуть позже. А пока мы можем быть свободны.
Радуясь такому раскладу, я первой выскочила из аудитории и свернула к саду. От него я попросту обязана сама отыскать дорогу к своей комнате. Сон бы сейчас не помешал.
— О, Лизз! — рядом словно из ниоткуда появился Бел. — Все сделала?
— Все, что было в моих силах, — улыбнулась я ему.
— Может, тебя к твоей комнате проводить?
— А ничего, что ты сам гуляешь по замку? Ты же все таки ребенок, — я поймала его удивлённый взгляд. Черт, какой же он взрослый! Вот прям диссонанс. Надо узнать, почему так. И как вышло, что вполне себе человеческие дети вылупляются из яйца.
— Я в первую очередь сын альфы, — улыбнулся он. — Братья хотели с тобой еще поиграть. Но я сказал им, что ты устала. Пойдем, я покажу короткий путь.
Отказываться от такой своевременной помощи я не стала.
Глава пятая, или О вреде соблазнения дракона
Сэладор Э'дран.
Передо мной на столе лежало тринадцать листов в ответами. Не знаю, зачем я пожелал увидеть их все. Юргену сказал, что хочу самолично проследить за нянями. Все же мы сейчас выбираем гувернантку для моих детей. Для будущего альфы и его братьев. А с этим шутить нельзя.
Просматривая лист за листом, я находил практически идентичные ответы на вопросы. Но пока все выглядело в пределах нормы. На некоторые вопросы сложно ответить как-то иначе.
До тех пор, пока ко мне не попал лист с заданиями, подписанный именем ле Бед.
Часть ответов ничем не отличалась от других участниц. Но вот открытое обращение… Да, оно меня удивило.
На вопрос чему в первую очередь она бы научила моих детей шли не правила этикета, не боевые искусства и даже не анакский язык. Ле Бед писала о том, что научила бы их дружбе, взаимоуважению, поиску отличий между добром и злом.
— Ну, что там? — Юрген все это время сидел в кресле напротив и катал в руках кубок с вином. — Ты так сильно изменился в лице, что я не могу не поинтересоваться.
— Ничего необычного, — я взял из стопки другой лист с ответами. — В целом, они все справились. Но есть и те, кто все же кое-где ошибся. Я пометил их листы.
— Мне кажется, что объявить итоги все же надо тебе, — настоял мой советник. — Я могу провести проверку, могу проследить за кем-то. Но, как ты уже отметил, мы выбираем няню твоим детям.
— Тогда к утру занеси результаты и оповести их об этом.
— Хорошо. Будет сделано, — Юрген встал со своего места. — Отсеиваю по своему усмотрению?
— Да.
Он поклонился и поспешил покинуть мой кабинет, предварительно забрав листы с ответами. Я еще с минуту посидел на месте, гопнотизируя взглядом пламя в камине, затем встал и подошел к окну.
Небо было таким звездным и безоблачным, что хотелось раскрыть крылья, взлететь высоко-высоко, почувствовать силу. Но сейчас меня тяготило слишком много эмоций и чувств, чтобы так просто отдыхать. Вначале надо разобраться с этой ле Бед. Не может быть так, что она оказалась моей истинной. А если так, то все, все, к чему я шел эти годы, попросту падет прахом.
Потирая переносицу, я вышел из кабинета и направился в сторону своих покоев. Перед завтрашним днем стоило хорошенько отдохнуть. Все же женские слезы, которые завтра прольются из-за результатов первого этапа, надо перенести.
Великий, как же я ненавижу женские слезы!
Но отдохнуть в ближайшее время мне оказалось не суждено. У двери в мои покои стояла одна из нянь. Темные волосы, завитые в колечки, томный взгляд из-под густых ресниц и выпирающий из совершенно целомудренного выреза бюст. Завидев меня, она присела в реверансе.