— Эй, не переживай! Она у меня, — успокоила его Никки.
Девочка уже заинтересованно разглядывала коробку конфет на столе Никки.
Но женщина опередила ее, выхватив сладости и заперев их в ящик стола:
— Только не у меня за столом.
Мелисса сложила руки на груди и выпятила губу, как обычно.
— Со мной этот трюк не пройдет, дорогая. Алекс, и где она? Паркует машину?
Мужчина покачал головой, и тогда Никки застонала:
— Что случилось?
— Ничего. Все в порядке, — добавил Алекс с несчастным видом.
Но женщина не успокаивалась:
— Почему ты уволил эту прекрасную девушку? Ведь оставалось всего несколько дней до того, как вернется твоя сестра. Ты, как обычно, все испортил?
— Откуда ты знаешь, что я все испортил?
— Потому что мужчины всегда все портят, — она тяжело вздохнула и посмотрела на все еще сердитую Мелиссу. — Ладно, малышка. Думаю, мы с тобой поладим. Только никаких конфет. Не прикасаться к компьютеру. Не нажимать ни на какие кнопки. Ясно?
Мелисса задумалась: "А как на счет этих цветных ручек у тебя на столе?"
— Считай, что они твои. Только раскрашивать ту бумагу, которую я тебе дам. Договорились?
— А мороженое можно?
— Только после обеда, — девочка облегченно засмеялась.
Алекс вошел в свой кабинет, решив загрузить себя работой, чтобы некогда было думать. О прекрасной няне, которая обманула его ожидания. Но выполнить это оказалось невозможным. Никто ему не мешал. Похоже Никки легко нашла подход к племяннице.
Но что касается мыслей… Он, похоже, не мог их остановить. Да еще Никки не могла успокоиться, пока не разузнает все. Через некоторое время она заглянула в его кабинет.
— Мелисса считает скрепки. — Устроившись поудобнее, она наклонилась к его столу.
— Так… что ты сделал с Карли?
Нахлынули воспоминания о той ночи на пляже.
— Ничего.
— Мелисса сказала, что ты уволил ее, потому что она изменила цвет волос.
— Я ее не увольнял.
— Но она изменила цвет волос?
— Никки… — Не обращая внимания на его предостерегающий тон, она опустилась в кресло и выжидающе посмотрела на него. Он вздохнул.
— Она принцесса Карлин Фортье.
Глаза Никки расширились от удивления.
— Вау, это интереснее, чем тот сериал, который я смотрю каждый день перед сном.
Он провел рукой по лицу.
— Она проникла в мой дом под видом няни и играла в непонятную мне игру. — Никки нахмурилась.
— Я не думаю, что она играла, Алекс. Ей действительно нравилась Мелисса. И ты, — добавила она.
— Так почему же она это делала?
— Я не знаю. Что она сказала, когда ты ее спросил? — Услышав его молчание, она застонала.
— Ты ее не спрашивал?
— Нет.
— Алекс…
— Ну, в любом случае, какого черта ей понадобилось быть няней? — И почему это должно его волновать?
Она солгала. Использовала его. Причинила ему боль.
— Может быть, она хотела отдохнуть от своей жизни, — предположила Никки.
Он задумался о том, сколько заплатил ей, и смутился. Это была очень приличная зарплата. Для обычной няни. Но не для принцессы.
— Послушай, Никки, она солгала.
— Ах!
— Что ты хочешь этим сказать?
— Алекс, — мягко сказала она. — Не все женщины лгут только для того, чтобы надуть тебя. Карли отличается от Тины. Тина причинила тебе боль только потому, что могла. Вот такой она была женщиной. Я думаю, что у Карли, вероятно, есть веская причина. Может быть.
Но, несмотря на это, он действительно влюбился в нее. И когда они занимались любовью, он чувствовал, как земля движется.
— Ты ее выгнал? Ты бедный, глупый идиот. Колебалась ли она вообще?
Нет, хотел сказать он, но это была бы ложь, придуманная им самим. По правде говоря, она колебалась. Взгляд, который она бросила на него, когда он велел ей возвращаться домой, сжал его сердце.
— Возможно, она колебалась. Немного. — Никки покачала головой.
— И теперь ты никогда не узнаешь, что могло бы быть.
Да, теперь он никогда не узнает.
Он никогда не узнает, было ли то, что они разделили, настоящим или фальшивым. Он никогда не узнает, хотела ли она остаться.
Он никогда не узнает, как бы она отреагировала, если бы он сказал правду, что влюбился в нее.
Он никогда ничего этого не узнает.
***
Франческа встретила Карлин в аэропорту. Она ни о чем не расспрашивала. И это было хорошо, потому что Карлин нечего было сказать.
— Твоя семья в восторге от того, что ты сможешь прийти на праздник завтра вечером, — сказала ей Франческа.
Восьмидесятилетие ее дедушки. Это будет грандиозное событие с участием многих знаменитостей. От нее ожидали, что она будет приветствовать гостей, вести разговоры и поддерживать порядок. От нее, конечно, ожидали, что она будет много улыбаться. Как она могла это сделать?