Не выпуская палец изо рта, она со всей силы всадила вилку в ближайшее к ней бедро парня, одновременно сжимая зубами его палец.
Не ожидавший такого коварного нападения, Пит вырвал многострадальный палец изо рта этой неадекватной и отпихнул ее от себя. Нога, из которой торчала вилка, нещадно болела, и вниз уже начинала стекать капелька крови.
Девушка, упав на спину, быстро приняла положение сидя и сделал подсечку. Несмотря на то, что разрез давал ей некоторую свободу движений, платье все же не выдержало, возвещая о своем поражении громким треском. Но ей некогда было на это отвлекаться. Вскочив на ноги, Кит бросилась к двери.
Парень с громким криком упал на столик, сметая по пути бутылки и стаканы, но девушка, не обращая внимания на ор Пита и визг блондинки, дрожащими руками упорно пыталась отомкнуть замок. Наконец, справившись с защелкой, девушка, не оглядываясь на оставленные позади разрушения, ринулась на свободу.
========== 18. ==========
Пройдя около километра, девушка поняла, что длительные прогулки на каблуках - это не ее.
Еще через километр, она осознала, что оставила в клубе куртку, а на улице холодно.
И только после долгого третьего километра до мозга дошло, что тело не может идти дальше. И не хочет.
Рухнув на лавочку, Кит опустила голову на колени и зарылась руками в волосы. Что это сейчас было?
Неужели Пит действительно собирался ее изнасиловать?
Или заняться при ней сексом с этой Делли?
Вспомнив, как извивалась под руками Пита девушка, Китнисс опять покрылась краской. Нет, она не была настолько невинной, как считали многие. Все-таки двенадцатый - это небольшой городок, скорее, большая деревня. И многие держат домашнюю скотину. Которая, естественно, размножается. И никто не считает это чем-то неправильным или зазорным. И никто не отгоняет детей, чтобы сберечь их нежную психику.
Но с животными все понятно, для них секс - это возможность продолжать род, именно инстинкт размножения заставляет их совокупляться.
Что такого в этом нашли люди?
Вопреки мнению большинства, Кит уже не была девственницей. Своей девичьей “чистоты” она лишилась еще в восемнадцать лет, на втором курсе.
Это было самое тяжелое время для нее: кроме того, что ей нужно было оплачивать учебу и квартиру, теперь приходилось заботиться не только о себе. Денег постоянно не хватало, физических и моральных сил тоже.
И тогда, когда она уже была готова сдаться и опустить руки, рядом оказался тот, кто помог ей бороться дальше. Гейл.
В тот вечер она не могла сидеть дома. Учеников в тот момент у нее еще не было, а тусоваться с друзьями желания уже не было, так что свободного времени хватало. Даже слишком. Она часто бывала у Гейла, хоть теперь не увлажняла его подушку из-за несчастной любви. Они больше молчали. И им обоим этого было достаточно.
Хоть это был еще сентябрь, по погоде можно было сказать, что уже поздняя осень, поэтому, пока она шла к другу, успела сильно замерзнуть.
Это стало последней каплей. Отчаяние просто накрыло ее с головой и не хотело отпускать.
Когда Гейл открыл дверь, на пороге он увидел дрожащую то ли от холода, то ли от подступающей истерики, Китнисс. Посмотрев в затравленные глаза подруги, парень, ничего не говоря, затащил ее в дом и усадил на диван. Как всегда, ему не требовалось ничего объяснять.
Набросив на плечи девушки плед, Гейл отправился на кухню, с которой вернулся, неся на подносе чашку с ароматным дымящимся чаем. Но даже после того, как чай был выпит, дрожь не прекращалась. Тогда он обнял Китнисс и прижал к себе. Мягко поглаживая ее по волосам, он шептал успокаивающие слова. Что все будет хорошо. Что он ее не бросит. И что всегда будет рядом.
Сложно сказать, чьи губы первыми прикоснулись к чужим, чьи руки на ощупь пробрались под одежду. Китнисс не исключала, что ее. В тот момент ей нужна была поддержка, и только чужое тепло могло согреть, своего не осталось.
Если честно, Кит не очень понравилось. А если откровенно - не понравилось вообще. Гейл не спешил, ничего от нее не требовал, был нежен. Но все это она отмечала с холодным умом. Потому что было больно. И чуждо. И даже те прикосновения и поцелуи, которые сначала казались приятными, в конце оставили на коже ощущение чего-то липкого.
После того, как все закончилось, Китнисс было неловко. Как она должна была вести себя с другом, с которым только что лишилась девственности?
В итоге они договорились, что будут жить дальше, как будто ничего и не было. Что останутся друзьями. Потому что то, что так смело называют главным удовольствием в жизни, точно не стоило их дружбы.
Гейл, конечно, согласился. Возможно, был не очень рад. Возможно, просто кипел внутри.
На прощанье он, как всегда, поцеловал ее в лоб и не стал провожать. Потому что боялся, что не сможет сдержаться и выскажет все, что думает об их многолетней дружбе и братской любви.
А на следующий день он подвел к ней первокурсника, которому нужна была помощь по учебе. И который был готов за нее хорошо заплатить.
Осознав, что колотит ее не по-детски, Кит заставила себя подняться с холодной лавочки и поспешить домой. Была уже глубокая ночь, а нужно было еще каким-то образом возродить платье после ночных похождений. Да так, чтобы Джо ни о чем не догадалась. Слава богу, что треснуло оно по шву.
Появившийся уже перед сном вопрос, что же делать с Мелларком, Китнисс решила оставить на утро. И, отправив сообщение Энни, что уже дома, обняла Лютика и уснула.
Совсем не такого итога ожидал Пит от сегодняшнего вечера. Да, он надеялся, что Эвердин сбежит - только пятки будут сверкать. Была мысль, что она, при этом, будет обзывать его всеми бранными словами. Может, даже разревется. Но он никак не предполагал, что, убегая, она оставит в его ноге подарок в виде вилки!
Слава богу, у нее не хватило силенок всадить это опасное оружие глубоко, и даже Делли смогла его извлечь. Но нога все равно болела чертовски сильно. Правда, не настолько, чтобы обращаться к врачу. Он даже не хотел представлять, как глумилась бы над ним вся больница, увидев, как он ковыляет по приемному отделению с вилкой в ноге.
Хотя он готов потерпеть боль даже сильнее, если это будет гарантировать, что Китнисс Эвердин будет бегать от него, как от огня.
И, конечно, ничего он не собирался с ней делать силой. Он же не извращенец какой-нибудь, у него есть свои принципы. И он был уверен, что секс по обоюдному согласию гораздо приятнее, чем без оного.
Интересно, а если бы он просто попытался ее соблазнить, согласилась бы? У нее глазки так и сверкали, когда он прижимал ее в танце. И грудь… Конечно, эта зануда никогда в этом себе не признается, но в тот момент она хотела его так же сильно, как и он ее.
Только… Что ожидало бы его дальше, переспи он с этой малышкой? Хождение по пятам, преданные глаза и розовые слюни? Хотя, от Китнисс, скорее, можно было бы ожидать смущенно опущенных глазок и дрожащих рук. Или она бы, вообще, сделала вид, что ничего не было, и спряталась за вечной маской спокойствия. Когда дело касалось этой странной девушки, сложно было что-то прогнозировать. Так что такой исход даже к лучшему…
И, все же, маленький червячок сомнений копошился в душе. Когда она сама подалась вперед и посмотрела на него снизу вверх… Если бы это не был обманный маневр, чтобы незаметно взять гребаную вилку, а реальное выражение желаний девушки… Пит вряд ли уже смог бы остановиться. И наблюдать пришлось бы уже Делли.
Но эта чертовка провела его. Опять.
Мысленно посмеиваясь, Пит перевел взгляд на бледную Делли. Бедная малышка! Странно, что она в обморок не хлопнулась, пока вытягивала эту вилку и пыталась салфетками остановить кровь. Парень прекрасно понимал, что в плане кроватки в ближайшие дни ему ничего, кроме постельного режима, не светит. Но он мысленно пообещал себе отблагодарить Делли и за заботу, и за внимание. И лучше несколько раз.
Когда веселые Финник и Энни ввалились в кабинку, последствия небольшого инцидента были уже практически устранены. Только стекло от разбитого стакана валялось на полу, да Пит без штанов и с перемотанной ногой лежал на диване.