Схватила сумочку, в которую закинула телефон, поправила пальто, которое надела десять минут назад вместе с ботильонами, и вышла из комнаты. Быстро спустившись по лестнице вниз, никого там не оказалось, видимо родители отдыхали на веранде или же развлекались с соседями. Быстро пройдя кухню, взяла ключи с полки, и, открыв дверь, вышла, после захлопнув.
На улице уже темнело, отчего было видно свечение фар за воротами. Спустившись по лесенки, прошла по каменной дорожке и дрожащими пальцами, обхватив ручку калитки, дёрнула её на себя, открывая.
Передо мной сразу же показалась фигура Виктора, который стоял в метре от меня, облокотившись о свою машину, засунув руки в карман брюк. При виде него на губах расцвела улыбка, которую я не смогла перебороть. Он оторвался от автомобиля и встал в полный рост, а после сделал несколько шагов и оказался рядом со мной. Сразу же почувствовала его руки на своей талии и его горячие губы на своих. Тело обдало приятным жаром, а я сама уже отвечала на поцелуй.
— Ты великолепно выглядишь, — произнес он сквозь поцелуй, я лишь кивнула и продолжила своё увлекательное занятие. Но в следующие пару секунд Виктор оторвался от меня и шагнул назад. — Если всё так продолжится, то мы никуда не поедем, а пойдем в твою комнату.
Я гаденько улыбнулась, ибо была совершенно не против такого поворота событий. Босс притянул меня за руку и, открыв дверцу машины, посадил меня в тёплый салон автомобиля. Через несколько секунд он сел рядом, вставляя ключи в зажигание. Как только он завёл авто, мы тронулись с места.
— Куда мы едем? — первая начала разговор, наблюдая за дорогой за окном.
— Не скажу, — хмыкнул он. — Это секрет.
— Ой, да ладно тебе, — повернулась к нему, закидывая одну ногу на другую, и это не осталось без его внимания. Он ничего не ответил мне, проигнорировав, вот так вот, да? Я пыталась разговорить его, но это плохо получалось. Он даже включил музыку, да по громче, чтобы меня не слышать. Вот так вот, да? Успела обидеться на него, а через несколько минут оттаять, увидев леденец, который он достал из кармана своего пальто.
Через десять минут мы остановились. Открыв дверцу, я вылезла из салона, осматриваясь по сторонам, сначала останавливая взгляд на полной луне, а потом на гладь воды, в которой она отражалась. А после на глаза попались множество фонарей, которые казались огоньками. Как же здесь было красиво!
Засмотревшись, не сразу почувствовала Виктора, который взял меня за руку и повёл вниз по ступенькам. Мы спустились чуть вниз, и я заметила среднего размера яхту, на которой красовалось имя «София».
— Она твоя? — не знаю, понял ли он меня, но услышав его ответ, видимо, понял.
— Да, — ответил он, ведя меня к причалу. Там нас уже ждал мужчина, который всё подготовил, чтобы мы зашли на борт яхты.
Как только я почувствовала под собой металл, я выдохнула. Отсюда было ещё красивее. Но этой красотой Виктор не дал мне насмотреться. Единственное, что я заметила, когда мы сюда шли, это стеклянный прозрачный купол на хвосте яхты, но отсюда его видно не было.
Мужчина взял меня за руку и повёл за собой, открывая дверь, и запуская меня в темноту. В следующие секунды послышались хлопки мужчины, и комнату озарил свет, освещая помещение. Здесь было не менее красивее, чем там, снаружи. Бордовые диванчики, расположенные полукругом, выше которых таким же полукругом располагался аквариум, в котором плавали рыбки. В левой части комнаты был мини-бар, который был освещен желтым приглушенным светом. Этот купол, который я видела до этого, был частью этой комнаты, открывая вид на синее море. Под самим куполом стоял столик, на котором расположилась бутылка вина, бокалы и тарелки с закуской. Взгляд метался между аквариумом и видом через купол.
— Нравится? — почувствовала горячее дыхание Виктора на шее.
— Очень, — прикрыла глаза, но сразу же открыла, когда почувствовала, что мужчина тянет меня за собой. Он снял с меня пальто, кинул его на диванчик, и усадил на удобное плетеное кресло. Я уставилась на водную гладь, смотря, как мы отплываем от пирса. В следующую секунду я почувствовала сильные, мужские руки у себя на плечах. Издала удовлетворительный стон, когда он начал мять мои плечи. Какой же это кайф. Когда я в последний раз получала такое удовольствие? Расслабилась в кресле, прикрывая глаза. Не знаю, сколько продолжалось это блаженство, но он убрал свои руки, и я услышала, как он начал открывать вино.
Открыла глаза, поворачивая голову к Виктору. Вижу, как он наливает красную жидкость в бокал и подает мне. Принимаю из его рук бокал, смотря, как мужчина берет со столика какой-то пульт и нажимает на кнопки. По комнате разнеслась приятная спокойная мелодия. Поднесла бокал к губам и сделала глоточек вина. М, неплохое. Посмотрела вперед на полную луну, но её тут же перекрыл Виктор, протягивающий руку.
— Потанцуем? — я кивнула, ставя бокал на столик, и протянула ему руку. Он рывком поднял меня и прижал к себе. Приподнял и переместился в центр комнаты, и поставил на ноги. Его руки легли на талию, а глаза блуждали по моему лицу. Посмотрела на его лицо и сердце начало биться быстрее. Мой. Этот мужчина мой.
Не знаю, можно ли назвать это танцем, но мы просто топтались на месте, медленно кружась, и смотрели друг на друга. Но даже этого хватило, чтобы чувствовать и наслаждаться им. Я потянулась к нему и чмокнула его в губы, но он лишь остановился и продолжил смотреть на меня.
— Что ты со мной делаешь? — тихо произнес он, а у меня побежали мурашки по телу от его голоса.
— У меня такой же вопрос к тебе.
Не знаю, что произошло, но мелодия переключилась, и я не сразу поняла, что эта была за песня, пока не услышала первые слова. Я уткнулась в плечо Виктора и засмеялась. Он сейчас серьезно?
— «Голубая луна» Бориса Моисеева? Ты серьезно? — на его губах застыла улыбка, обнажая его милые клыки. Я не могла остановиться смеяться, потому что эта песня была связана с моим детством. — Она была моей любимой песней в детстве.
— Я знаю, — усмехнулся он, прибавляя громкости.
— Откуда? — если это Ленка, я её убью, серьезно. Сколько можно то уже, а?
— Твоя мама рассказала, — нехотя произнес он. — Извини, взял номер твоей матери из твоего личного дела, чтобы узнать о тебе большее.
— О, Господи, нет, — почувствовала, как покраснела, потому что, зная маму, она могла рассказать многое. — Надеюсь, она не сказала ничего такого из-за чего мне сейчас нужно краснеть.
— Не переживай, — ответил Виктор, отводя взгляд. Блин, по любому что-то не то рассказала! — Я никому не расскажу, что ты ела кошачий корм под диваном.
Он чуть ли не засмеялся, говоря мне это, а я уже была красной как помидор. Ну, мама, блин. Больше ничего не скажу. Отпрянула от Виктора и под песню Моисеева направилась под купол. Взяла с плетеного стульчика декоративный плед и расстелила прямо под куполом, чтобы было видно небо, и улеглась на пол. Обида, блин. Разговаривают обо мне у меня за спиной.
Через минуту рядом со мной плюхнулся Виктор, уже без пиджака, в красной рубахе. Притянул меня к себе, и я положила голову ему на грудь. Так уж и быть. Не знаю о чём он думал, но я погрузилась в себя, и наше молчание затянулось минут на пять.
— Что ты сейчас чувствуешь? — спросил он, когда я прикрыла глаза.
— Спокойствие, умиротворение, — не подумав, выдохнула я. — А ты?
— Чувствую, что тону, — я хотела вскочить, думая, что мы тонем, но сильные руки, держащие меня мне этого не дали. — Ты не поняла. Тону в тебе.
Я улыбнулась, прикладываясь обратно.
— Ты не поверишь, но я тоже, — на этих словах он сжал меня ещё сильнее, и мы так и продолжили лежать.
***
Стопка бумаг о новом филиале полетела на пол к разной канцелярии, которая была сброшена до этого. Глубоко вдохнула, пока была возможность и снова прильнула к губам Виктора, который закинул меня на стол и втиснулся между моих ног, которые уже обхватили его талию. Юбка давно задралась, а мой пиджак уже валялся на полу.
Дыхания уже не хватало, и я оттолкнула Виктора от себя, чтобы дать нам обоим отдышаться.