Но в особняке лорда Раньери, разумеется, условия были совершенно другими. Здесь оказалось тепло, а матрас можно было смело назвать ортопедическим. Вечером я присмотрелась к нему и увидела тонкие нити темной магии, должно быть, только добавлявшей удобства.
Что ж, в этом был плюс моей полной бездарности и иномирности — я могла наслаждаться теплом этой постели, не боясь, что она меня отравит.
…Просыпаться не хотелось. Что-то едва ощутимо давило мне на грудь, и я провела по ней ладонью, пытаясь сбросить помеху. Та оказалась мягкой, мелкой и представленной в количестве три штуки.
Я открыла глаза.
На моей груди сидели крысы. Три внушительных, крупных белых крысы с красными глазами устроились у меня на груди и изучали меня с внимательностью маньяков, собирающихся растерзать жертву.
Я лежала на подушке, не шевелясь. От неожиданности перехватило дыхание, но, наверное, это было мне на руку — потому что я не могла закричать, а кричать — последнее, что нужно делать в такой ситуации. Может быть, я смогу осторожно ссадить их с себя, и они меня не укусят?
Сказать по правде, я не боялась крыс. Как-то так сложилось, что ни они, ни мыши, ни даже лягушки не вызывали у меня панического страха, чего нельзя сказать, к примеру, о змеях. Но я понимала, что крысы могут быть опасными и сильно кусаться, а пострадать в первый же день от контакта с таким существом…
Нет-нет-нет!
Велев себе не допускать никаких глупых мыслей об откушенном носе, я осторожно подхватила крайнюю правую крысу. Та издала тихое попискивание, но позволила ссадить себя на кровать.
Вторая отправилась следом за первой товаркой без особых возмущений, и я уже почти воспрянула духом — но, к сожалению, счастье моё длилось недолго.
Третья крыса явно обладала смелостью куда большей, чем две её подружки. Или друзья — я понятия не имела, самцы это или самки. Четко обозначив себе цель в виде моего лица, крыса деловито пробежалась по груди и, перебирая лапками, добралась до моей щеки. Мы оказались друг к другу очень близко, и я, изловчившись, перехватила-таки животное и резко села.
Крыса в моей руке издала протестующий писк.
На поверку все три оказались самками. Хорошо откормленными, симпатичными и очень чистыми, даже слишком, как для животных.
— Да вы, небось, декоративные? — догадалась наконец-то я. — Анжелик! Вот же чертовка!
Сомнений в том, что крысиный подарок мне преподнесла именно она, не было. Ну, а кто? Теодоро не стал бы маяться подобной ерундой, леди Мария наверняка свалилась бы в обморок при одном виде крыс, а никому другому я не мешала настолько, чтобы пытаться подшутить подобным образом и при этом не бояться наказания.
Лорд Теодоро вряд ли спустил бы такие шалости с рук слугам. А вот своей дочери — вполне. Ребенок развлекался, вот и всё — именно так он скажет, вздумай я пожаловаться.
Но жаловаться я не собиралась.
Оставив крыс мостить гнездо в моей кровати, я ускользнула в примыкавшую к моей комнате отдельную ванную комнату. Это было настоящим подарком, возможностью не заботиться о том, что меня в неприличном виде узрит кто-то другой. Переодевшись, причесавшись уже как следует, а не как попало, потому что на большее не хватает времени, я почувствовала себя капельку увереннее. Даже приободрилась немного и поймала себя на мысли, что эта работа точно нравится мне больше, чем бесполезные труды в Канцелярии, где порой приходилось выполнять занятия, от которых, как по мне, и вовсе нет толку.
Единственный раз, когда мне стало немного не по себе — это минута, когда пришлось вешать зеркало. Я устроила его на стене, тяжело вздохнула, когда снимала темную ткань, и коснулась обода. Тот полыхнул, напоминая о магических свойствах, но зубастой тени больше не было, и я немного успокоилась. Может быть, мне просто показалось? Или это была чья-то глупая шутка?
Так или иначе, теперь пришло моё время шутить.
Закончив все запланированные приготовления, я покинула комнату и направилась в столовую, сейчас как раз близилось время завтрака. Сегодня кухарка обещала приготовить творожную запеканку по оставленному мной рецепту, и я искренне надеялась, что она меня послушается, а не вновь приготовит манную кашу, которую так любит леди Мария.
Но нет, увы, спустившись в столовую, я обнаружила недовольного лорда Теодоро, надутую, как сыч, Анжелик — и три тарелки, одна из которых явно предназначалась мне, с манной кашей.
Леди Мария упорно втолковывала что-то Анжелик:
— Ты же хотела есть то же, что и твой отец. Вот, пожалуйста, манная каша…
— Доброе утро, — промолвила я, привлекая к себе внимание присутствующих в столовой людей.
— Доброе, — буркнула леди Мария, поворачиваясь ко мне…