— Привет! К подруге, Инге.
– Только не говори, что новый год отмечать будете.
– Нет. Она сказала, что что-то хочет мне рассказать.
– Спасибо за честность. Надеюсь, я могу на нее рассчитывать и после вашего разговора?
– Конечно. Прости меня пожалуйста, я в последнее время… отмороженная.
— Скорее отвлеченная. Или увлеченная?
— Это тоже. Саша сказал, что над делом работает частный сыщик. И что мне не нужно лезть в это.
– Но ты его, конечно, не послушаешь?
— Еще не знаю. Я хотела бы. Честно. Но…
– Это “Но” моя бабушка называла шило в попе.
– Смешно. — Юля улыбнулась. — Я не знаю, как это называется, но мне не спокойно. Если у меня будет информация, я просто передам ее Саше.
– Правильно. Будь осторожна. И не забывай о сигнале “СОС”.
— Я помню. Спасибо, для меня это важно. Хоть я и совсем на своей волне сейчас, но о твоей помощи помню.
За воротами уже сигналила машина такси. Нырнув в тепло ее салона, Юля достала телефон. Фото жетона с эмблемой и названием питомника не давало покоя. Юля вбила название “Black Shadow” в поисковик, но мобильник грустным динозавриком сообщил, что покрытия нет.
Инга ждала ее в своем офисе. Неизменная сигарета в руках окутывала ее густым дымом, придавая мистический вид. Судя по вываливающимся из пепельницы окуркам, сигарета была не первой, и даже не пятой.
— Наконец-то ты явилась!
— Прости, примчалась сразу, как ты позвонила.
— Садись. Есть что рассказать. Только я и сама пока мало что понимаю. — Не став ждать, пока Юля снимет курточку и присядет, Инга начала. — Я вчера у Зубра была. И знаешь, что?
— Что? — Чувствуя, что разговор будет долгим, Юля потянулась за сигаретами Инги.
— Его не было дома.
— Что?? — Юля помнила, как Зубр говорил, что невыездной. Коляска не проходит в старый лифт, по ступенькам нельзя…
— Вот и я удивилась.
— Может, он просто тебе не открыл?
— Юль, я не дура. У меня есть ключ от его квартиры. Я сама открыла, его не было. А коляска была.
Юля почувствовала, как тонкий дымок пахнет совсем не сигаретами. Зажигалка выпала из пальцев, по пути отвалились и обугленные нити шарфа.
“Вот черт!” — Зашипел она.
— Давай, еще офис мне сожги! В общем, я ушла. Но не далеко. Посидела в кафе напротив и увидела, как Юра приехал на такси.
Юля не понимала ровным счетом ничего. Тут же в памяти всплыли те подозрительные шумы улицы в трубке, когда она звонила ему. Те тени в квартире, странные перемены в характере… Фанатичное желание насолить семье Ковальским, его шантаж… В тандеме с услышанным от Инги все эти штрихи создавали непонятную пока Юле абстракцию. Оставалось сидеть и смотреть на подругу, дожидаясь продолжения рассказа.
— Он вышел из такси и пошел домой. А я посидела еще полчаса и снова поднялась к нему. Честно, я думала, что он наконец восстановился, тогда, после аварии, когда мы были еще вместе, врачи говорили, что есть все шансы на это. Но он не верил… В общем, я шла к нему, чтобы поздравить. А он открыл мне дверь не сразу. На коляске…
Глава 30. В шаге от…
Юля положила сигарету в пепельницу. Курить уже не хотелось, хотелось сладкого. Как, впрочем всегда, когда она нервничала или чего-то не понимала.
Инга долго рассказывала о том, как пыталась помочь Юре, искала врачей-реабилитологов, предлагала поехать в санаторий…
А он постоянно отказывался, пока их отношения не зашли в тупик.
Инга никогда не умела сдаваться, она привыкла бороться. И то, что он, казалось, сдался, сложил руки, злило ее, не давало понять и принять такую позицию. А все оказалось намного сложнее…
— Зачем ему это, Юль? Я не понимаю, что может заставить человека так себя ограничивать? Месяц после аварии я не отходила от него. Поднимала, помогала сесть в коляску… Должна же быть причина.
— Должна. Это действительно дикость какая-то… Но, может, тогда он действително еще не мог двигаться сам? — Юля все еще ничего не понимала. Хотя… пока тебя считают беспомощным инвалидом, можно сделать многое… В этом причина?
— Мне он был дорог. Мы с ним вместе были чужими в этом городе. Поддерживали друг друга, плакались в жилетку. Я готова была быть рядом, даже после той аварии. Даже не смотря на то, что он мог на всю жизнь остаться в коляске. Я была готова к этому. Но не к тому, что увидела.
— Я понимаю тебя. Мне жаль, Инга. Но так, наверное, должно было быть. Теперь ты понимаешь, что дело не в тебе, а в нем. Ты сделала все верно. Он просто не ценил тебя. И то, что ты поняла сейчач, пока еще не поздно и не так больно, это ведь хорошо.