Я сделала ещё один крохотный шаг вперёд, но лицо Никки исказилось злобой.
— Это он тебя подослал? Андрей? Да?
— Нет, что ты!
— Врёшь! Вы все врёте! Всегда врёте! Уходи! Ты мне не нужна! И кошка твоя тоже не нужна! — он с размаху пнул с урчанием потирающуюся об его коленку Рысю и та, жалобно мяукнув отлетела на несколько метров. На какой-то миг в глазах мальчика мелькнуло раскаяние, а потом его взгляд ожесточился и стал каким-то звериным.
Никки зарычал, как заправский пёс и подняв верхнюю губу в оскале, упал на четвереньки.
— Ненавижу! Ненавижу! Это из-за тебя он пришёл! Ненавижу! — порыкивая, кричал он.
На какие-то доли секунды я растерялась, за всё время работы в садике мне ни разу не приходилось сталкиваться с такой яростной ненавистью со стороны детей, притом, что я ничего страшного не сделала.
Нет с этим нужно что-то делать, я осторожно попыталась подойти ближе, как прикоснуться, успокоить, но Никки остался глух к моим увещеваниям. Да что же такое происходит с этим ребёнком?
Я едва успела отдёрнуть руку, когда в миллиметре от моих пальцев щёлкнули зубы. У него что клыки? Да нет показалось.
— Приступ! Батюшки! Приступ! — раздался крик выглянувшей из кухни Розы Васильевны и пакет с продуктами, который она, по-видимому, разбирала в тот момент, упал на пол. Краснобокое яблоко бойко покатилось по кафелю, и сочно хрустнуло, когда Никки раздавил его своей худенькой ручкой.
— Немедленно отойдите! — Андрей стремительно ворвался в комнату, отпихнул меня в сторону и подхватил дико рычащего, царапающегося и кусающегося мальчика на руки.
Тот, извивался, словно уж на сковородке, и метил скрюченными пальцами Андрею в лицо. Босые ноги Никки яростно молотили в воздухе, пару раз ударив мужчину в пах. Тогда он обхватил одной рукой худенькие запястья, другой щиколотки и потащил распятого мальчишку наверх, как мученика.
Я в шоке, прижав ладонь ко рту, сдерживала рыдания. Где-то вдалеке слышались обиженные вопли ребёнка и моё сердце болезненно сдалось, когда они перешли в плач. И я не понимала, абсолютно не понимала, что могу сделать и чем помочь. В мою компетенцию это не входило.
Роза Васильевна, охая, собирала с пола испорченные продукты. Макс, ворвавшийся с улицы на крик, вымученно улыбнулся, поднял с пола яблоко и кое-как вытерев о майку надкусил. Как будто ничего особенного не происходило. Или он просто к этому привык.
Вперила вопросительный взгляд в него. Кажется, кто-то задолжал мне объяснения.
— Теперь ты понимаешь?
"Понимаю. Бежать надо отсюда, как можно дальше." — подумала я и промолчала. Бежать, но сначала сообщить в опеку или какие-другие контролирующие органы. Мальчик явно опасен, как для себя, так и для окружающих.
Макс же, расценив тишину, как согласие продолжил. Жевать и спрашивать. Ну просто верх культуры.
— Ты не думай он почти нормальный! - прочавкал он с яблоком во рту.
Ну да, почти. - подумала я, - только рычит и кусается, но это же так мелочи.
— И приступы бывают редко, в основном, когда Никки злится. Просто не заставляй его нервничать и всё будет хорошо. - Макс, ещё раз хрустнул яблоком- Кстати, что у вас тут произошло?
— Я просто хотела познакомиться. Подошла поближе, а потом... потом... - комок слёз всё-таки подкатил к горлу.
Но тут же растворился потому как сверху раздался такой душераздирающий вопль, что даже стёкла задребезжали в окнах.
Я надеюсь, Андрей там его не бьёт? Иначе, я раз и навсегда в нём разочаруюсь. А он даже успел показаться мне симпатичным, странным, но симпатичным.
Ещё один вопль разрезал воздух, и я не выдержала.
— Куда Андрей унёс Никки? - мне просто необходимо было пойти и убедиться, что с мальчиком всё в порядке, может быть ему дали лекарство или укол, поэтому он так кричит. Дети ужасно не любят уколы.
— Да так, в кладовку. Посидит до завтра - очухается. — беззаботно ответил Макс, подписав себе и Андрею смертный приговор.
Возмущённая до глубины души бесчеловечным поведением этих горе родственничков, я слетела с тормозов и завопила, желая разорвать Андрей на множество малюсеньких Андрейчиков.
— Чтооо? Это же бесчеловечно! Как можно посадить малыша? Ребёнка? В кладовку? - пылая злобой я просто снесла Макса со своего пути и понеслась искать эту кладовку.
Им конец. Я их урою. Залезу на самую высокую гору, поймаю сеть и вызову опеку, полицию, прокуратуру и кого там ещё принято вызывать в таких случаях.
Ребёнка в кладовку. Это немыслимо.