— Что с ней?
— Это у тебя нужно спросить! — мужчина взял со стола стакан с водой и с ехидной ухмылкой вылил женщине на голову.
Та, подскочила отфыркиваясь. и разразилась отборными ругательствами. И куда делась холёная леди?
— Ты что творишь придурок? — зашипела она, когда запас нецензурной брани иссяк.
— Привожу вас в чувство, моя Луна. — отвесив шутовской поклон, он поднялся на ноги и протянул женщине руку.
— Что здесь происходит? Почему я на полу?
— Омега, моя Луна.
Мокрая женщина с темнеющими под глазами потёками туши выглядела жалко и растеряно, ровно одну секунду.
— Помоги мне подняться! — гордо вскинув вверх подбородок, она величественным жестом вложила свои пальцы в широкую мужскую ладонь.
Дядя Игорь вздрогнул и одним рывком поднял её на ноги. Заправив за уши мокрые пряди? она бросила на меня убийственный взгляд. Я поднялась вслед за ней, смотря глаза в глаза. Никто из нас двоих не хотел уступать. Несколько долгих секунд, она испытующе скользила взглядом по моему лицу, а потом произнесла.
— Маленькая Омега, ты хоть знаешь, что натворила?
— Н-нет. — невольно попятилась назад.
Полные губы женщины недовольно скривились, и она обратилась к Игорю.
— Устрой и покорми! Вечером я жду девчонку на разговор!
Мужчина коротко кивнул, но она уже торопливо поднималась по лестнице. И что мне теперь делать? Я ожидала чего угодно, но только не равнодушия. Зябко поджала пальцы. Кажется это нервное. Всего несколько дней круто изменили мою жизнь, так что теперь я как, путник на распутье. Дядя сказал, что я — Омега, но что это значит. Не представляю.
— Даша, ты, наверное, голодна?
К горлу снова подступила тошнота от невольных воспоминаний о завтраке, но пустой желудок тут же громко заурчал, сообщая хозяйке, как он голоден. Мужчина понимающе хмыкнул и дал знак следовать за ним.
— Вот тут ты можешь умыться и вымыть руки. — он указал на бежевую дверь в конце длинного коридора. — Я буду на кухне. — сказал он и ушёл прочь, оставив меня одну.
Уже в ванной, смывая с рук грязь и кровь, я задумалась.
Как мне себя вести? Командовать собой я не позволю. Слишком много чести. Мне хватило одного диктатора, чтобы вполне оценить прелесть характеров местных Альф. Для меня, выросшей в ласке и любви, было дико, что кто-то распоряжается моей жизнью, будто и не моя она вовсе. Случай с гипнозом, вообще, не поддаётся никаким объяснениям.
Не доверяю я этой дамочке и не имею ни малейшего желания с ней разговаривать. А с другой стороны, это мой шанс узнать о мире оборотней побольше. Знать бы ещё, что надо от меня этой Ольге.
Умывшись, я смахнула пыль с одежды влажным полотенцем и придирчиво оглядела себя в зеркале. Под глазами залегли глубокие тени, лицо осунулось, черты заострились. Сняв потрёпанную резинку, я принялась перебирать запутанные волосы пальцами, вытаскивая из них листики и мелкий мусор. Моё внимание привлёк странный отблеск. В моих волосах, моих чудных каштаново-вишнёвых волосах, которые я больше трёх лет регулярно крашу в любимый оттенок, появились медно-рыжие пряди. Как такое возможно? Пальцы лихорадочно перебирали прядь за прядью. Так и есть. Я нашла шесть отличающихся от основного цвета локонов. Это что шутка? А может, очередной оборотневский фокус? Я хочу свои волосы назад. Завязала высокий хвост на затылке. И желаю услышать ответы на свои вопросы. И кому-то придётся их предоставить.
Несмотря на мои опасения кухню я нашла быстро. Голодный желудок, аккомпанировал мой рейд по коридорам громким урчанием. В воздухе, перебивая смолистый сосновый аромат, витал запах жареного мяса и, доверившись обонянию, я позволила ногам самим нести меня в нужном направлении.
Просторная светлая кухня встретила меня аппетитным шкворчанием и чудовищным беспорядком. Все свободные поверхности оказались заставлены грязной посудой. Тарелки с намертво присохшими остатками еды громоздились на кухонном островке, барной стойке, столе. К запаху свежеприготовленной пищи примешивался затхлый привкус плесени и гниения. Среди этого царства мусора и объедков неловко сновал подпоясанный маленьким красным фартучком мужчина, и лениво переворачивал огромный стейк.
— Ого! — удивлённо пробормотала себе под нос.
Дядя схватил с мойки грязную тряпку и отодвинув в сторону гору грязных тарелок, смахнул крошки со стола.