Может, у меня жар? Машинально приложила руку ко лбу, и вздрогнула, когда Вадим властно сжал мои пальцы, а потом перевернул ладошку вверх.
— У Вас песок на ладони. Вы были у озера?
— Это что, преступление? Что в этом такого?
— Ничего, просто поинтересовался. А Вы всегда коготки выпускаете на невинные вопросы?
— При необходимости могу и укусить!
— Люблю укрощать диких кошечек.
Ну, вот… Шутит или издевается? Украдкой метнула на него взгляд. Стоит, улыбается. Улыбка ему к лицу, сглаживает резкость черт, и годы убавляет. Сколько ему лет? Хотела как раз ненавязчиво спросить, тут-то он и огорошил:
— Так зачем Вам эта работа, Эльвира? Уверен, Ваши картины расходятся на ура, да и семья Ваша далеко не из бедных. Ваш отец был спонсором при строительстве этого поселка, но я почему-то узнаю об этом не от Вас. К чему маскарад?
Я растерялась, лихорадочно придумывая объяснение. Откуда он выкопал эти достоверные сведения обо мне? Как художница, я имею творческий псевдоним, под моей фамилией меня никто не знал, кроме близкого окружения. Неужели местные кумушки успели языками почесать? Бред, Вадим не производит впечатления человека, который стал бы собирать сплетни!
— Молчание знак того, что Вам есть, что скрывать. — продолжал он, обходя меня кругом. — так что? Я хочу услышать правду! Зачем Вы пришли в мой дом под видом няни? Кто Вас сюда застлал? Кто-то из моих конкурентов?
Ч-чёрт! Надо было предусмотреть этот момент, и приготовить правдоподобный ответ! Но я была так погружена в свою идею поскорее подобраться к Соне, что совершенно упустила из виду возможность такого развития событий. Ладно, пора импровизировать, авось, и прокатит.
— Обещайте, что не выкинете меня вон. — потребовала я, воинственно подняв голову и встретив пристальный взор тирана. — я привязалась к Сонечке, ей нужно внимание, а Вы не можете всё время проводить с нею.
— Оставим этот пункт на потом. — возразил Загорский, встав напротив. — итак? Кто? Имя человека, на которого ты работаешь!
— Я…
Капец, вот влипла! Но я не могла допустить, чтобы он сейчас дал мне пинка под зад, и рассказать правду тоже пока была не готова. Да ведь и не знаю наверняка, дочь ли мне Сонечка. Набрала побольше воздуха в легкие, и наобум брякнула:
— Я не стану называть имя, сами догадаетесь! Она… Она подозревает, что Вы ей неверны.
Я уже выведала у Юлии, что жена Вадима умерла практически сразу после рождения Сони, оставалось надеяться, что он не монах. Это было очень рискованно и глупо, но ничего лучшего я не придумала. А если у него нет любовницы?!
— Диана? Это она тебя наняла шпионить за мной?! — грозно сошлись на переносице брови олигарха, и я, испытывая одновременно облегчение и ужас, кивнула, понимая, что утопила себя глубже.
И как мне потом выпутываться-то, когда неведомая Диана появится на горизонте, справедливо горя желанием оторвать мне голову за подставу?!
— Э-э, нет. То есть, да. В общем… — замялась я, проклиная саму себя.
— Ясненько. — протянул он, надвигаясь на меня, как зверь, учуявший легкую добычу, и вынуждая пятиться. — не думал, что Динка настолько глупа. Что ж, придётся оправдать е недоверие, тем более, что она сама дала мне повод к этому! Чего вы, бабы, такие мнительные, а? Ты тоже наверное, не лучше? И где вас только клепают, мать вашу?! Всё больше убеждаюсь, что вы поголовно стоите за красотой и сексапильностью, а мозги даром не нужны! Давай, милашка, коль ты примерила роль дурной вестницы, покончим с этим здесь и сейчас!
Его заявление окончательно выбило из меня решимость, и я застыла, наткнувшись спиной на стену. Зацепила рукой торшер, и подскочила, когда он с глухим стуком плюхнулся на пол. Глаза Вадима метали молнии, лицо перекосилось от злого веселья, и теперь я сполна смогла прочувствовать, что прозвище ему дано не от блажи местных сплетниц. Вернее, они недооценили его темперамент, тут было бы уместнее — дьявол!
Его руки схватили меня за плечи, и я чуть не взвизгнула, но вовремя вспомнила, что в доме ребенок. Незачем пугать Сонечку. Сердце ушло в пятки, я мечтала стать крохотной и просочиться в любую щель, лишь бы не видеть этого горящего безумием взгляда.
Он припечатал меня всем своим немалым весом, навалился, властно придавив коленом ноги, и я зажмурилась, ожидая расправы. Конечно, она будет жестокой и неминуемой, ну, а как еще этот деспот мог наказать меня, по его словам, «вестницу дурных новостей»! Щека вспыхнула под его прерывистым дыханием, и я хватанула открытым ртом воздух, каждую секунду боясь удара.