Длилось это, впрочем, недолго. Идиллия была прервана, когда меня почти вытолкали на веранду, чтобы вручить кучу привезенных подарков. Хотя, услышав за спиной удивленный вскрик, я испуганно обернулась.
— Как, ты сказала, твоя фамилия, милочка?
Тётушки оставили меня в покое, и ринулись навстречу гостье. Это, несомненно, мать Вадима, и смотрела она на меня с такой неприязнью, что пробирал мороз. Ну, вот, и настал час истины. Дамочка, судя по всему, очень властная, холеная, одета не броско, но со вкусом — в синее шерстяное платье, на шее красиво повязанный шарфик, тонкие золотые браслеты обвивали запястья, а взгляд цепкий, холодный.
— Плетнёва. — пожав плечами, повторила я то, что ранее говорила тройняшкам, и с приветливой улыбкой двинулась к ней. — а Вы Илона Петровна? Вадим очень мало о Вас рассказывал. Эльвира.
Она не приняла моей протянутой руки, внимательно глядела, презрительно сжав губы. Боже ну и чем я ей уже не угодила? Мы даже не познакомились толком!
— Плетнёва. — произнесла, будто выплюнула, и оттеснила сестёр, не отрывая от меня взора. — ты дочка Михаила?
— Да. — вызывающе вскинула я голову, совершенно ничего не понимая. — а что, это преступление? Вы знали моего отца?
— Лучше бы не знала! — сказано было так будто мой родитель совершил страшный грех в отношении неё.
— Ила, пожалуйста… — тронула её за плечо одна из тройняшек (кажется, Вера). — кто прошлое помянет, тому глаз вон!
— А кто забудет, тому оба! — отрубила Илона, с нескрываемой агрессией взирая на меня, и словно сквозь меня. — значит, так, деточка. Собирай-ка ты свои вещички, и вон из этого дома! Сию же секунду! Ну, что уставилась, неясно выразилась я?
Вот уж действительно, есть в кого Вадиму быть таким невыносимым! Яблоко от яблони недалеко укатилось, даже внешнее сходство у него с матерью на лицо. Как говорится, и доказательств предъявлять не надо, сразу видно, что драконша его мать. Но, если она вообразила, что я испугалась, пусть не мечтает.
— Простите, а Вы здесь разве хозяйка? — невинно поинтересовалась я, хлопая ресницами.
— Что? — повысила она голос, надвигаясь в мою сторону. — ты что-то сейчас сказала?
Глубокий вдох.
— Я спросила, в этом доме хозяйка Вы?
Тётушки гуськом потянулись к лестнице, явно не желая быть свидетелями разгорающегося конфликта. Ну, Загорский, стервец, мог ведь сразу правду открыть, что эти милые создания тоже под каблуком у его мамочки! Так нет, ему же проще юлить и вводить меня в заблуждение, а потом бросить расхлебывать эту котовасию! Где его носит? Нарочно уехал, небось, чтобы проверить мою психику на прочность?
— Вон пошла. Вон. Пошла! — с расстановкой повторила Илона, раздув ноздри, и взметнула вперед руку. — не заставляй меня звать охрану! Убирайся отсюда, и чтобы я близко тебя возле моего сына не видела! Аферистка!
Хлопнула дверь, за моей спиной раздались уверенные шаги. Ага, явился-таки, и как раз вовремя! Еще чуть-чуть, и пришлось бы, наверное, разнимать нас с этой фурией, потому что я тоже кипела от злости и несправедливого обращения. Чего она так взъелась-то? Чем отличился мой уважаемый родитель, что Илона его возненавидела, да еще и на меня своим ядом брызжет?
— Она никуда не уедет. Это мой дом, мама, и моя жизнь. Прошу, не кричи, Сонечку напугаешь.
На мои плечи легла рука Вадима, вынуждая подойти ближе, и я злорадно улыбнулась, уловив на багровом лице Илоны ошеломление. Ох, и зрелище, чёрт возьми, сошлись два огнедышащих дракона, и я между ними, как несчастная жертва, которую, непонятно пока, то ли растерзают, то ли спасут. Прижалась к Вадиму, обняв за спину, и изобразила обиженную, глаза в пол опустила.
Терпкий запах его парфюма приятно щекотал ноздри, вдохнула глубоко, впуская его в себя, впитывая. Пусть эти двое выпустят пар, а я буду наслаждаться волшебными мгновениями в объятиях тирана. Руки помнили его тело, хотелось немного понаглеть и пробраться под пояс штанов, пощупать за тугие ягодицы. Один фиг, Илона не заметит, что я тут вытворяю, ей сейчас не до меня — старается утвердить свое право распоряжаться в доме сыночка, а он молодец, невозмутимо держится.
Осторожно вытащила края его рубашки, и ощутила, как он напрягся. Но обнимать не перестал, лишь сильнее стиснул пальцы у меня на плече.
— Вадик, пусть она просто уйдет, и мы спокойно всё обсудим! — устав препираться, приказала Илона.