— Проходите и садитесь, мисс Винтерс.
Уверенной кошачьей походкой она подошла к одному из двух стульев перед моим столом и присела.
— Спасибо. — Голос ее был мягкий, таинственный.
— Ну, расскажите мне о себе. — Попросил я, стараясь не пялиться на нее.
— Ну, рассказывать особо нечего. Я по профессии учительница, но решила, что мне больше нравится работать с маленькими детьми, поэтому стала няней.
— Почему?
Ее огромные глаза пристально посмотрели на меня.
— Что вы имеете в виду?
— Почему вы решили работать с маленькими детьми?
Она пожала плечами.
— Даже не знаю. На самом деле, никто меня об этом никогда раньше не спрашивал. Думаю, потому, что я люблю их непосредственность. Они более честные и с ними легко иметь дело.
— Вам не нравится иметь дело со взрослыми?
Она заерзала на стуле.
— Не совсем.
— Почему?
— Как я сказала. Я нахожу, что люди часто имеют скрытые мотивы, и они не очень честны большую часть времени.
— Значит, вы любите честность.
Ее взгляд был прямым и искренним.
— Всегда.
— Это все, мисс Винтерс. — Я поднялся из-за стола. — Спасибо, что уделили мне время.
Она не двинулась со стула.
— Все?!
— Да, Миша свяжется с вами в понедельник и сообщит о результатах собеседования.
Ее глаза распахнулись.
Боже, ее глаза были чертовски красивыми. Я почувствовал, как мой член дернулся и ожил. Я определенно принял правильное решение. Она слишком меня возбуждала, чтобы оставаться и работать у меня в доме. Я не нуждался в постоянном искушении.
Она внезапно встала, ее глаза вспыхнули.
— Почему я должна ждать, пока миссис Горев сообщит о вашем решении? Будьте честны. Просто скажите мне, что я не подхожу для этой работы. Тогда мне не придется переживать все выходные.
Я кивнул.
— Очень хорошо. Вы не подходите для этой работы.
— Почему? — потребовала она ответа.
Я не мог припомнить, когда в последний раз мне так настойчиво задавали вопросы. Я даже не мог понять, что ощущаю по этому поводу, раздражение, привыкший к абсолютной власти и контролю или меня это забавляет, но я чувствовал себя заинтригованным. Очень заинтригованным.
— Вы хотите, чтобы я был честен, мисс Винтерс?
— Естественно.
Я обошел вокруг стола, она сделала шаг назад. Это движение было инстинктивным и ясно подсказало мне, что вожделение, которое я чувствую не только идет с моей стороны, оно взаимно. Она тоже хочет меня. Мы смотрели друг на друга, и я сразу это почувствовал. Мы были прирожденными противниками. Мы бы дрались, как кошка с собакой на каждом шагу. Даже если бы я захотел нанять ее, мне не стоило этого делать.
— Потому что..., — произнес я, выбросив руку вперед. Мое движение было таким быстрым и неожиданным, что она даже не успела среагировать. Я притянул ее к себе и ее потрясающее тело с такими сочными изгибами врезалось в меня. С такой силой, что она задохнулась, открыв рот от удивления... и возбуждения. В этом ошибки не было!
— Вот почему, — пробормотал я, когда мои губы прижались к ее губам.
По крайней мере, в течение целого мгновения она оставалась настолько потрясенной, что застыла, а затем начала сопротивляться.
Я не отпускал ее. Ждал, когда естественное желание между нами вспыхнет пламенем.
И это произошло.
К сожалению, это было не то что я ожидал.
Это был не пожар, а вулкан, который извергался нашими телами. Мы пожирали друг друга, мои руки скользили по ее заднице, сжимая. У нее была отличная задница. Я уже представлял, как шлепну ее по голой заднице. Могу сказать, что она полностью растворилась в этом поцелуе. Я мог бы взять ее прямо здесь, на столе.
И я бы так и сделал.
Если бы у меня не было более срочной задачи найти няню для своей племянницы Юлии. Нет, я оставлю этот цветок на потом. Я поднял голову и посмотрел ей в глаза. Они были наполовину ошеломленные, затуманенные. Да, она полностью растворилась в моем поцелуе.
Она моргнула. Один раз, два, три.
Затем сделала свой собственный ход. Она отступила и больно ударила меня по щеке.
Я мог бы поймать ее руку в любой момент, как только она решила дать мне пощечину, но хотел почувствовать что-то животное, что пробудил в ней. Приятно было увидеть, как она побледнела, когда поняла, что натворила. Никто еще не заставлял ее терять контроль над собой. Поцелуй — это одно. А пощечина. Она даже не могла предположить, что способна ударить человека. На ее горле, словно птица, трепетала жилка.
Я улыбнулся.
Она недоверчиво смотрела на меня еще несколько секунд, затем развернулась на каблуках и быстро вышла. Не потрудившись закрыть дверь моего кабинета, поэтому я видел, как она, выпрямив спину, шла по музыкальной гостиной. На половине комнаты, я увидел маленькую фигурку, выскользнувшую из-за тяжелых штор и приблизившуюся к ней.