На этот раз слезы катятся, и при его признании с моих губ срывается прерывистый всхлип. Я издала слезливый смех. Конечно, он упомянул бы картон, который он называет едой. И Боже, я так скучаю по своим девочкам, что боль внутри усиливается при одном упоминании о них.
— Я хочу показать тебе кое-что. — Он лезет в задний карман и достает сложенный лист белой бумаги. Он открывает его и переворачивает, чтобы показать мне.
На бумаге рисунок, который, похоже, сделала Ари. Это она, Кеннеди, Лиам… и я. Держась за руки перед домом с надписью «Моя семья» спереди и ее подписью сзади. Мои слезы падают на бумагу, и я начинаю плакать по-настоящему, в моем сердце столько любви, что кажется, оно вот-вот разорвется.
— Я нашел это рядом с кроватью Ари несколько ночей назад, и я знал с большей уверенностью, чем что-либо еще, что ты человек, который делает нашу семью полноценной. И однажды… даже если это не сейчас, я надеюсь, что ты, вернёшься домой. Потому что, когда ты там, это так и называетсяя. Дом. Наш дом.
От его слов мои слезы наворачиваются сильнее, и из моей груди вырывается еще один всхлип, только на этот раз от счастья.
Я никогда не осуждала Лиама за то, что он пытался защитить девочек и оградить их от средств массовой информации, и со временем я поняла это лучше. За последний месяц я увидела, насколько жестокими и вредными могут быть эти сайты. Абсолютно ненавистные и мерзкие. И я надеюсь, что он всегда сможет защитить девочек от этого. Я просто хочу, чтобы он позволил нам работать вместе или попросил время, чтобы разобраться во всем.
— Я прощаю тебя. — шепчу я.
Его глаза расширяются. Я уверена, что меньше всего он ожидал, что я скажу, что я прощаю его, но за последний месяц я провела много переоценки ценностей и поняла благодаря бабушке, Глэдис и Джудит, что жизнь коротка. Это не значит, что мне не больно, и что Лиаму нечего было доказывать, но я его прощаю…
Правда в том, что я хочу вернуть своих девочек, и я хочу вернуть Лиама больше всего на свете, потому что, он пошел к моей бабушке, чтобы все устроить и сделать так, чтобы это было особенным для меня и Попса. Это самая романтичная вещь, которую я когда-либо видела.
— Джульетта, я просто… я хочу…
— Лиам? прерываю я.
— Что?
— Замолчи и поцелуй меня.
И он целует. Посреди дома престарелых в поместье Эвервуд, окруженный сотнями чайных свечей на батарейках, с изображением нашей семьи, которое девочки сделали, в его руке.
Все из-за объявления в воскресной газете. DaddyISONanny.
— Разве ты не рад, что разместил это объявление?
— Ты понятие не имеешь насколько. — А потом… он целует меня, затаив дыхание.
КОНЕЦ
Эпилог
Джульетта
Месяц спустя
— Мороженое без сахара? Серьезно, Лиам. — Я стону и бросаю контейнер обратно в морозилку с большей силой, чем предполагалось.
Лиам смеется: — Детка, ты же знаешь, что это зона без сахара.
Он сидит за островком на кухне, работает на своем ноутбуке и наблюдает, как у меня небольшой приступ из-за того, что в этом доме все органично. Здорово.
—;Я больше не могу. Это дом пыток. Иногда девушке просто нужно немного сахара и немного нездорового, супержирного мороженого.
Глаза Лиама расширяются. — Подожди, может, мне пойти в магазин прямо сейчас и купить что-нибудь или… — он замолкает.
— Да, это отличная идея. Можешь купить немного Орео, пока ты будешь там?
— Только если ты спрячешь их в моем кабинете.
Да! Видите ли, есть способы обойти правила без глютена, без молочных продуктов, без ГМО, которые он установил. Помогает и то, что я подкупаю его супер-горячим сексом. Это всегда работает.
— Я забегу в магазин после танцевальной практики. Начало в четыре, верно?
— Да. И это неделя папины дочки, а это значит, что тебе лучше надеть удобную обувь.
Прошел месяц с того дня, как Лиам излил свое сердце в Эвервуде. Один блаженный, смехотворно сочный месяц счастья с тех пор, как я вернулась. Один месяц, когда я официально стала девушкой Лиама.