— Хорошо, если я буду ползти черепахой, вы успеете за мной? — ехидничает все еще потенциальный работодатель.
— Скорее да, чем нет, — отвечаю.
— Тогда за мной! — рявкает вулкан в виде мужика и снова исчезает в коридоре. Интересно, в скольких комнатах еще он будет меня забирать, пока мы дойдем до нужной?
Впрочем, оказывается, мой гипотетический начальник вполне даже обучаемый. Теперь он двигается небыстро, на поворотах притормаживает и криками нас не будоражит. Даже открывает дверь в комнату, чтобы я смогла заехать коляской.
Попадаем мы в кабинет. Сплошной камень, дерево и кожа. Типично мужская комната. И запах в помещении такой… вкусный. Желудок заунывно воет, давая понять, что хорошо бы поесть. Мужчина делает вид, что ничего не слышал, садится в кресло и указывает мне на сиденье напротив.
— Ма! — громогласно выдает недовольная Даша, требуя, чтобы ее выпустили из коляски.
Вытаскиваю малышку и ставлю на пол. Дочь и так долгое время вела себя примерно, видимо, была занята разглядыванием непривычных интерьеров. Лучше сразу удовлетворить ее любопытство, чем потом слушать обиженные завывания.
— Итак, вы согласились быть няней, — подает голос хозяин кабинета, рассматривая меня так пристально, словно муху в увеличительное стекло.
— Согласилась, — киваю, гуляя по кабинету за ручку с дочерью.
— Вот договор, ознакомьтесь, — раздается шелест бумаги.
— А можно коротко основные тезисы? — спрашиваю, глянув на увесистую папку с несколькими листами.
— Можно. Вы обязаны быть при моем племяннике двадцать четыре часа в сутки. Выходной у вас — два раза в месяц. За все провинности парня — отвечаете вы. Если он кого-то покалечит или убьет — вычту из вашего жалования…
— Сколько? — перебиваю начальника.
— Что сколько? — недоумевающе приподнимает одну бровь.
— Сколько вычтите? Просто меня интересуют местные тарифы. Вот, допустим, если ваш племянник оторвет кому-то руку, понятное дело, случайно, это сколько денег? А если ногу, это уже дороже? Ну а если голову скрутит, играючи, то…
— Можете не продолжать, — отвечает, сжав губы, — я уловил вашу мысль. Все тарифы есть в договоре, ознакомитесь. Мне не хочется тратить время на то, что уже написано. Если у вас есть вопросы более существенные, или такие, каких нет в договоре…
В этот момент я как раз поворачиваюсь к начальнику задом и веду за обе ручки дочь, ей срочно захотелось посмотреть на напольные часы в углу.
— Что вы замолчали? — спрашиваю у работодателя, поворачиваю голову и успеваю поймать его взгляд на своей заднице, нескромно обтянутой мокрыми джинсами и еще более мокрой футболкой.
— Ваша форма одежды… недопустима, — рычит мужик, бодренько куда-то подскакивает и через несколько секунд вернувшись, швыряет в меня чем-то ужасно тяжелым и большим. — Наденьте халат.
Фыркнув, прижимаю Дашу коленкой к стулу, чтобы она не упала, надеваю огромный халат, подвязав его поясом. Да уж… выгляжу я теперь крайне нелепо. Рукава приходится подворачивать четыре раза, а полы халата тянутся за мной на метр, аки шлейф бального платья.
— Так лучше? — спрашиваю, покрутившись по оси, наступив на полу и едва не упав.
— Нет. Но так приличнее, — выдает начальник, грозно сверкнув глазами.
— Быть может, кто-то уже проводит меня в мою комнату? Чтобы я могла прочесть договор, решить, буду ли его подписывать…
— Что⁈
Даже дергаюсь от громогласного голоса.
— Я говорю…
— Я и первый раз услышал! Если вы сюда пришли порталом, вы здесь будете работать при любом раскладе! Ближайшая возможность вернуться вам домой — через три месяца. Так что хорошенько подумайте, как вы здесь хотите провести это время: заработав кучу денег и обеспечив себе безбедную жизнь на несколько лет, или же отказавшись от должности няни, работать посудомойщицей на кухне за еду? Выбор за вами.
И сидит с довольным видом. Прям очень хочется сказать, что пойду посудомойкой, лишь бы увидеть, как его перекосит. Но здравый смысл берёт верх.
— Умеете вы убеждать, — говорю спокойно.
— Конечно, — соглашается со мной хозяин кабинета. — Берите бумаги, вас сейчас проводят в ваши комнаты. Если будут какие-то вопросы по договору, спросите у секретаря. В остальном — надеюсь, вам удастся чем-то занять Грэма, и он перестанет изводить весь дворец.
— Очень в этом сомневаюсь, — бурчу себе под нос.
— Что? — переспрашивает мужчина, уже принявшийся за чтение каких-то бумаг.