— Какая это буква? — коснулась она указкой верхнего ряда с самыми большими буквами.
— Ш
— А это? — она стала указывать на буквы 7-ого ряда.
— Ш,И,Н,Б
— Так, этот глаз у тебя лучший 0,7. Всё правильно. А до какого ряда ты отчётливо видишь буквы?
— Все ряды.
— Не может быть, ну-ка назови цифры последнего ряда слева направо.
— И,М,Ш,Ы,Н,Б,М,К
— Признайся, ты, наверное, выучил эту таблицу.
— Нет, не выучивал.
Лидия Петровна поверх таблицы с буквами повесила другую, с окружностями, уменьшающимися в диаметре к нижнему 12-ому ряду, и имеющими небольшой разрыв в какую-либо сторону.
— Я буду показывать указкой на кружок, а ты говори с какой стороны у него разрыв, — и она указала на окружность в самом нижнем ряду.
— Разрыв слева.
— Слово разрыв говорить не нужно, только направление.
— Вверх, влево, вправо, вниз, вправо.
— Странно, — окулист записала что-то на листе бумаги, переставила чёрную заглушку на другой глаз и продолжила проверку.
Результат левого, худшего прежде глаза был точно таким же, как и правого. Врач сделала ещё какие-то записи: Ты можешь объяснить, почему в прошлый раз ты видел намного хуже, чем сегодня? Витя ощутил тревогу и внутренне напрягся: Может потому, что я тогда был больным и у меня была температура?
— Ладно, приходи ко мне через месяц, впрочем, я скажу об этом твоей матери.
— До свидания.
— До свидания.
Уф-ф, вот идиот, ну зачем я стал выпендриваться и показывать, что вижу больше нормы? Надо было сказать, что вижу 10 рядов и всё, Лидия Петровна тоже бы, наверное, заинтересовалась, но не до такой степени. Надо постараться больше сюда не приходить. Теперь главное — моё раздвоение личности работает, да ещё как! Кстати, что произойдёт, если я продолжу тренировки зрения? А ведь можно попробовать тренировать слух и что там ещё есть — обоняние, осязание, вкус. С обонянием понятно, но как тренировать осязание, вкус?
Другой любопытный момент, я сегодня полдня копал огород и никаких сообщений не получил, тогда как за час на турнике повысилась сила. Интересно, сколько нужно силы, чтобы отлупить Есена со всей его шайкой, и Витино воображение тут же нарисовало приятные картины, как он с одного удара сносит с ног своего недруга, а остальные трусливо разбегаются.
Вернувшись домой, Витя застал пришедшую на обед маму и бабушку с маленьким Вовой.
— Что сказала Лидия Петровна? — мама передвинула кастрюлю с борщом на менее горячую часть плиты и достала тарелку.
— Зрение у меня в норме и ухудшалось тогда, по-видимому, из-за того, что у меня была температура.
— Хорошо, я с ней потом поговорю.
— Думаю, что она сама с тобой поговорит.
— Мама, мне кажется завтра будет похолодание, у меня начала побаливать нога, не забудь одеть Вовочку потеплее, — обратилась мама к бабушке.
— Да сделаю, конечно. Может ты зря в прошлом году удалила из ноги осколок? Раньше ты меньше жаловалась на ногу.
— Не зря, тянуть с этим было уже нельзя.
— Витя, Толя, помойте после обеда посуду, и не перекладывайте это на бабушку.
В процессе уборки и мытья посуды наш «шизофреник» обдумывал эксперименты для повышения восприятия, и кое-какие идеи у него появились. Проще всего со слухом.
— Толик, давай проверим у кого из нас лучше слух.
— Как?
— Я в зале встану около печки, а ты около двери в нашу комнату и очень тихо произнесёшь какое-нибудь число, если я правильно назову это число, ты отодвинешься от меня на один шаг и снова скажешь другое число, и так до тех пор, пока я не смогу расслышать, что ты сказал. Потом я буду говорить числа, а ты их называть. Выиграл тот, кто смог услышать с большего расстояния.
Несмотря на простоту идеи поначалу ничего не получалось, Толик говорил или слишком громко или так тихо, что услышать произнесённое не было никакой возможности. Но в конце концов средний брат более или менее отрегулировал собственную громкость и Витя, напрягая изо всех сил слух, смог расслышать числа, сказанные на первой позиции. В общем, процесс пошёл. Чтобы мотивировать Толика продолжать игру старший брат стал ему немного «подсуживать», отступив на шаг произносить числа чуть громче. И награда нашла героя:
Характеристика Восприятие увеличена на 1, всего 11
Дальнейшие испытания пришлось прекратить из-за закончившего свой послеобеденный сон Вовы и невозможности соблюдать тишину. Общий итог двух последних дней заключался в том, что Витя смирился со своей «шизофренией» и даже смог использовать её себе на пользу. В целом весенние каникулы оказались в этот раз весьма насыщенными, а начинающиеся на следующий день школьные занятия вызывали у него даже некоторый интерес.