Я даже представляла, как увидев Захара, просто улыбнусь ему, так уверенно и независимо, на его дежурное: «Как дела, Мышонок?» отвечу – «Замечательно!» И пройду мимо, не умирая от желания подольше подышать с ним одним воздухом. Гордо неся свое подтянутое тело, на которое уже, между прочим, некоторые и облизывались.
Ага-ага!
Мы встретились. Причем совершенно неожиданно. В торговом центре, где я собиралась купить себе новые кроссовки, взамен убитых в лагере. Мы столкнулись нос к носу на выходе. Мой кумир, как лучший в мире племянник и единственный наследник, закупал для тети продукты в супермаркете.
- Мышонок?! – Захар недоверчиво присвистнул. – Да ты красавица!
И мое сердце, как хорошо размятый пластилин в теплых руках, снова превратилось в ждущего своего хозяина Хатико. Одно слово и моя воображаемая отстраненность рухнула. Вместо отрепетированного уверенного взгляда и обворожительной улыбки я снова превратилась в испуганного суриката, застывшего столбиком.
- Привет! – выдавила я и, мельком взглянув в его пронзительно голубые глаза, тут же зачем-то полезла в сумку. Наверно, надеялась там найти поддержку. – Давно тебя не видела.
- А ты где пропадала? Я летом пару раз наведывался к тетушке, твоя ба сказала, что ты работаешь. Давай сейчас продукты закину, и мы погуляем?
Кроссовки? Да я не только забыла, что пришла за ними! Я почти забыла, как меня зовут, настолько все в мире стало неважно!
Мы гуляли в парке, ели мороженое, и я удивляюсь, как не спотыкалась на каждом шагу. Ведь я ног под собой не чуяла!
И на этом сказка не закончилась.
- Мышонок! Поехали со мной? – предложил он в конце нашего рандеву.
- Куда? –я едва произнесла пересохшими губами.
- В Москву, - просто ответил он, будто речь шла о реферате. – У меня квартира. Я зарабатываю достаточно, чтоб содержать свою девушку. Ты ни в чем не будешь нуждаться.
Мне хотелось ущипнуть себя. Эйфория накрыла меня облаком, непробиваемым для здравого смысла, который настороженно насупился. Я же никогда в жизни не мечтала быть содержанкой! Ни в чем не нуждаться – да. Бабуля меня не баловала, и я была лишена многих маленьких радостей, доступных большинству сверстников. Она всегда говорила, что знания за плечами не носить и главное приданое девушки – это ее душа, ум и то, что она умеет.
Поэтому я закончила музыкальную школу и художку. И редкие поездки были только в Москву и Петербург. И естественно – исключительно для посещения музеев и исторических мест.
Я нечасто щеголяла в обновках, и, конечно, хотелось что-нибудь красивое вместо практичного. Но поскольку парня у меня быть не могло по определению, я не особо страдала. В конце концов, даже если я каждый день меняла бы брендовые шмотки, для Захара я все равно была бы в шапке-невидимке. А кроме него мне никто не был нужен. Да и без Захара я не очень была заточена под материальные ценности.
И тут предложение стать содержанкой меня ни разу не смущает! А все потому, что сквозь розовые фильтры на ушах я услышала только то, что хотела – мой любимый предлагает уехать с ним и жить вместе.
- Ты серьезно? – совершенно потеряв голову, я чуть не затанцевала от радости.
- Серьезней некуда. У меня было время присмотреться к тебе. Ты самая лучшая девчонка, которую я знаю.
Свое заявление он подкрепил неотразимой улыбкой «на поражение», и я готова была прямо сейчас ехать с ним. Но Захар, как честный человек, на следующий день повез меня к родителям. Знакомиться. Спасибо, предупредил за пару часов, и я успела сделать фирменную шарлотку. Опыта в построении отношений у меня не было никакого, и поэтому я не сильно соображала, на какой уровень мы выходим. Понятное дело, еще не ЗАГС, но и не проходной вариант. И насколько «не проходной» я прямо терялась.
- Мам, пап! Вот наша Маша, которую вы видели раньше, бывая в гостях у тети Вали. Мы решили жить вместе. Для начала. А потом уже будем задумываться и о ваших внуках.
М-да… Не тот сюжет выбрал Репин для картины «Не ждали»…
Мама Захара опешила. Видно было, что такое заявление застало ее врасплох.
- Добрый день, - хотела я ответить бодро, но голос внезапно сел, и мне пришлось прокашляться.
- Добрый день. – сдержанно ответила она и чуть помедлив, добавила: - Маша.
Елена Сергеевна, невысокая, стройная женщина, несмотря на неожиданность, быстро взяла себя в руки. Хотя, кажется, далось ей это нелегко.
- Проходите в столовую. Будем пить чай.
В коридор выглянул Лебедев-старший, который тоже был несколько удивлен. Насколько я знаю, домой подружек Захар не водил, предпочитая пользоваться квартирой тетки. Не знаю, удавалось ли ему все привести в первозданный вид, или она сама убирала следы греховного времяпровождения, но ругани я ни разу не слышала. Значит, всех все устраивало. В том числе и родителей.
Понятное дело, в дом, где есть антикварные вещи, приятелей не водят. Как и временных девушек.
- Здрасьте, - отцу Захара осталось уже привычное сокращенное приветствие, которое выскочило само собой, похоронив образ девушки из приличной семьи.
- Здравствуйте, барышня, - подняв на лоб очки и скептично оглядев меня, вернул приветствие хозяин дома.
Лебедевы были богачами в первом поколении, поэтому ревностно относились к своему статусу. Они еще хорошо помнили голодные студенческие годы и тяжелый период «становления капитала». И понятное дело, для них было принципиально важно, чтоб отпрыск не растранжирил все нажитое родителями, а приумножил. Соответственно, и женитьба должна была поспособствовать этой цели. Захар должен жениться или на ровне, или, учитывая его сумасшедшую харизму, на более обеспеченной барышне.
А что я? Интеллигенция в третьем поколении с голым, пардон, задом. Бабушка была свято уверена, что богачи – это хапуги и мошенники, которые нечестным путем заработали миллионы. И трудно с ней не согласиться. В 90-е годы нагрели руки те, кто по дешевке ухватил предприятия - обманом с приватизацией, рейдерскими захватами и прочими неблаговидными способами. Были, надеюсь, люди, которые пробились только благодаря смекалке и каторжному труду. Поэтому я не переняла бабулину установку на «классовую ненависть». Жизнь несправедлива, и нужно просто принять этот факт. Каждому свое.
Так я думала. До сих пор мне не приходилось убеждаться в том, как обманчиво первое впечатление и насколько неправильные выводы можно сделать.
Холодок, деморализовавший меня при знакомстве с родителями, неожиданно растаял. И чаепитие прошло в более теплой обстановке, чем я ожидала.
Очевидно, бегущая строка на моем лбу «девственница» и влюбленные телячьи взгляды, которые я непроизвольно бросала на Захара, сделали свое дело. Меня не забраковали. И даже наоборот – проявили большую любезность.
Но на этом удивительное в моей жизни закончилось. Теперь предстояло самое страшное - я не знала, как сообщить бабуле о свалившемся, как снег на голову, счастье. Захара она и так невысоко ценила, а уж с таким предложением – от ворот поворот точно даст ему. Сбежать, оставив «объяснительную записку», тоже не вариант. Не заслуживает она такой неблагодарности.
Но на удивление, моя любимая Ольга Даниловна не схватилась за валерьянку, не стала кричать, что я пошла по наклонной и скоро принесу ей в подоле. Она попыталась говорить со мной, как со взрослым человеком.
- Мария! – так она обращалась тогда, когда дело касалось невероятно важных вещей. Предвидя это, я сложила бровки домиком и нацепила самое извиняющееся выражение на лицо.
- Ба! Ну ты же не хочешь, чтоб я всю жизнь просидела у тебя под юбкой? Мне нужно расти, развиваться, строить отношения в конце концов! А Москва – это совсем другой уровень! Это перспективы!
- Конечно, хочу, чтоб ты просидела у меня под юбкой всю жизнь. Но я не на столько эгоистка, чтобы требовать этого или добиваться манипуляциями. Я просто пытаюсь достучаться до твоего здравого смысла, который сейчас утонул в любовной эйфории. Первое. Где гарантия, что при переводе ты сможешь попасть на бюджет? Для этого там должны быть вакантные места. Но на них, уверена, претендует куча своих студентов. И девушка из периферии будут рассматриваться в последнюю очередь.