Таня уже предупреждена и ищет мне замену хоть и высказалась, что я порчу ей отпуск, но здесь уже "се ля ви". Правда, мысль о том, что Таня уже могла найти замену и в обход мне сообщить это Жени — меня беспокоила.
Я не хотел уходить… Вопреки всему я не хотел покидать эту семью…
— Да… Ой, помоги… — мне показали на цепочку, которая не хотела застёгивается.
Я встал и подошел ближе. Взгляд невольно скользнул туда, где пряталась грудь, а ведь сверху был прекрасный вид. Я ради приличия закрыл глаза. Иначе не смотреть в столь заманчивый вид я не мог. Это тоже, что кролику вручить капусту и сказать не есть… Только вот застегнуть с закрытыми глазами…
— Мне согласились дать отпуск, на неделю, — ладонь Жени накрыла мою руку, и я вздрогнул, открывая глаза, а из пальцев выскользнуло украшение и скатилось в аккурат туда, куда я старался не смотреть…
— Простите я, — прежде чем я успел понять, что делаю рука нырнула в декольте и замерла. Что я делаю? Как в тумане убрал пальцы из выреза платья и скользнул ладонью по ее груди рука замерла и немного сжала прекрасные формы женского тела.
Женя тихо охнула и плотнее прижалась ко мне спиной, дыхание быстрое, а пульс участился…
Будто мне этого было мало, вторая рука почти автоматически легла на женскую талию, позволяя притянуть ее к себе еще сильнее.
Я сглотнул и разрешил себе поцеловать ее висок. Мое сердце сейчас отплясывало чечётку, гулко отзываясь в ушах.
В отражении замерли двое, мужчина, что был на грани срыва и упивающаяся ласками женщина…
Господи, что мне делать? В голове было пусто, безумно пусто… И я уже не знал, что мне делать — не позволить себе лишнего или же получить желаемое.
— Крылов, ты няня… — где-то в глубине души напомнила совесть голосом Тани, но мне было уже все равно, я хотел ее… Хотел поцеловать и никуда не отпускать…
29
Василий
Знать чего я хочу, всегда было причиной моей гордости. Более того, получать то, что хочу, я умел всегда. Вот сейчас, хотел поцеловать и поцеловал.
Только вот поцелуев мне давно мало, а с ней и подавно…
Невероятно трудно ограничиться поцелуем, когда в твоих руках объект твоих эротических, извините за прямоту, фантазий. Никогда бы о себе не подумал, как об озабоченном, но за последние дни воображение услужливо подбрасывало мысли о соблазнении. Притом с детальным планом действий, все как учили. Стратегия и тактика… А пикантные сцены, которые каждую ночь рисует мой мозг, только при мысли, что желанная женщина в соседней комнате и мне стоит просто встать и дойти до нее…
Этого было мало? Мне нет, я и так живу как на действующем вулкане, а теперь вот я здесь в комнате, рядом кровать, а женщина у меня в руках…
Вопрос в том, что же я творю… Нет великого философского смысла здесь не было. Поцелуй он везде поцелуй, а вот общая картина меня совсем не радовала, вернее не так, радовала, но последствия могли быть не такими радужными, как этот миг…
Увы, судя по всему, мой здравый смысл вышел покурить и не вернулся, прихватив с собой компанию…
Мое безрассудство передалось и Жене. Ловко обернувшись ко мне, она закинула руки мне за голову и прижимаясь ко мне всем телом, при этом с таким напором, что я невольно отступал в сторону кровати.
Нет, конечно, если бы я захотел она бы меня и не сдвинула с места, но беда была в том, что я хотел. Хотел оказаться на кровати и тогда… Тогда уже нельзя будет отступить, нельзя списать на игру, а значит…
Молнию на платье я нашел без труда, и легонько потянул вниз…
От, неверное, главного шага в моей жизни, а может от самой великой глупости меня спас телефонный звонок. Настырный, противный звук издаваемый моей старой нокиа оказался, как ведро ледяной воды, здравый смысл прибежал обратно, быстро включил пожарную тревогу, запуская панику… Что на хер я творю?
Как бы ни хотелось, как бы ни чесалось… Пока нельзя! Я ей вру, я недоговариваю, нельзя начинать отношения с такого, ничего из этого хорошего не выйдет… Сначала все рассказать, во всем признаться, и только тогда…
— Да? — я даже не глядя нажал ответить, с сожалением, отстраняя от себя женщину и почти выбегая из комнаты. Душ, мне срочно нужен холодный душ, я влетел в ванную и закрыл за собой дверь, тяжело дыша. Мне надо остыть, пока я не наделал глупостей…
— Слушаю…
— Крылов, я тебя там ни от чего не отвлекаю? — после некоторого молчания поинтересовался Бронислав, и его «ничего» имело явно один-единственный контекст — если мягко выразиться: «постижение всех поз камасутры».
— Нет, — я соврал, вернее, не стал уточнять, что до «ничего» мы почти дошли и если бы не его звонок…