Хью тряхнул головой, на секунду отрываясь от невероятного зрелища, и увидел, что Стефан тоже смотрит: зорко, настороженно, словно охотник за добычей. Он, очевидно, почувствовав взгляд, повернулся к Хью и, улыбнувшись, сказал:
– Без обид?
– Без обид. – Это было их главным правилом: если обоим понравилась одна девушка – никаких претензий, кого бы она не выбрала.
Вивиан Гласс оказалась студенткой-первокурсницей Баллиол-колледжа3 и тоже жила в общем кампусе. Стефан и Хью вслух восхищались удачей всего Оксфордского университета – заполучить такого студента! – а про себя радовались своей: сейчас добиваться расположения нежной красавицы стало гораздо легче! Они стали одновременно оказывать ей знаки внимания, ненавязчиво ухаживать и даже опекать. Вивиан принимала их заботу, никого из парней особо не выделяя. Она была веселой и легкой в манере общения, иногда даря ложную надежду, что вот-вот все решится, но потом искрящимся смехом отнимала ее. С каждым днем становилось очевидней, что к парням она относится одинаково и воспринимает их исключительно как друзей. Но все изменилось сухим холодным декабрьским днем.
Стефан натягивал на плечи теплую куртку, бросая в окно хмурые взгляды на серое небо. У них были билеты на матч Олдершот – Оксфорд Юнайтед. Кубок Англии пропустить не хотелось, но погода настораживала: холодно и ветрено, а игра в Мейденхеде и до него еще нужно добраться. Он мельком глянул во двор: Хью и Вивиан ждали только его. Шерстяная шапочка в виде шляпки, укороченное пальто и яркие светлые локоны. Стефан почувствовал, как сердце глухо ударилось о ребра: он влюбился, окончательно и бесповоротно. Ни разу за двадцать один год жизни не испытывал ничего подобного и сейчас у него было одно желание – добиться взаимности!
Стефан дернулся – неожиданно Вивиан порывисто обняла Хью, словно благодарила, но тот после краткого объятия не отпустил ее, наоборот, прижал крепче и склонился к губам. И она ответила. Стефан, стиснув челюсти, молча наблюдал, как она обвила руками шею Хью, как целовала его, а потом засмеялась.
Он отошел от окна, решительно направляясь вниз, к ним, но на пороге комнаты буквально столкнулся с яркой сокурсницей.
– Чего тебе? – хмуро бросил Стефан.
– Я к Хью.
– Его нет, – раздраженно ответил он, не понимая на кого злится: на Мелисенту, вечно появляющуюся не вовремя, или на Хью. Она была то ли родственницей, то ли дочкой друзей семьи Барлоу – Стефан уже не помнил, но на подсознательном уровне не переносил ее, хотя довольно часто контактировал: общие лекции по экономике, английской истории и Хью этому способствовали. И даже внешняя привлекательность Мелисенты не трогала его, не будила мужчину. Хотя обычно и менее красивые девушки могли свести с ума.
– Нет? – пропуская мимо ушей злость Стефана, переспросила она, осматривая комнату. – Может, ты отдашь мне мои ….
– Я тороплюсь.
– Я сама найду. Быстро, обещаю.
Стефан преувеличенно громко вздохнул, пропуская ее в комнату. Он не смотрел на нее, погрузившись в свои мысли, не видел, как Мелисента равнодушно открыла несколько ящиков рабочего стола Хью, даже не потрудившись заглянуть внутрь, потом снова подошла к Стефану. Ближе, чем когда-либо позволяла себе.
– Не могу найти, – тихо проговорила она. Стефан бросил на нее раздраженный взгляд, злясь, что вообще тратит с ней время, но злость быстро сменилась недоумением: Мелисента встала на носочки и коснулась теплыми губами его щеки. – Стефан, – только имя, и она снова поцеловала его, и еще: уголок губ, скула, висок.
Он прервал это безумие резко – просто оттолкнул ее от себя.
– Уходи, и сделаем вид, что ничего не было.
– Но почему? – слабо возразила она, чем снова удивила. Мелисента была дерзкой, самовлюбленной, уверенной в себе, а сейчас тихо бормотала что-то.
– Потому что не хочу.
– Все равно не понимаю.
Да, это было странно: блестящие черные волосы, идеальная кожа, алые губы – она была красива и знала об этом.
– Я тебя не хочу, – грубо пояснил он.
– А кого хочешь? Эту пигалицу Вивиан? – Мелисента коротко, неприятно засмеялась, подпитывая антипатию Стефана: ее смех царапал слух, вызывая желание закрыть ей рот, чтобы не слышать. – Она сохнет по Хью и никогда, слышишь, никогда не будет с тобой!
– Пошла вон.