Ну и что вы знаете о теории вероятности, а?
Честное китайское, я об этой хитрой штуке не задумывалась с вводного курса высшей математике в университете. Да и тот забыла, как страшный сон, стоило суровому преподавателю с физ-мата вкатить мне заслуженный «трояк» и отправить с миром. Потому что….
Да блин, вы серьёзно? Сидеть и с умным видом считать, какой день удачен для покупок по акции, а в какой из дома лучше не выходить? Простите, я для этого слишком уж прагматична. И беременна. Однако…
— Игорь? Ильин?! Да быть того не может! Тебя-то сюда, каким ветром занесло?!
Я от этого радостно вопля раненного в энное место носорога не то, чтобы подпрыгнула или подавилась чем, нет. Я просто выронила аппетитно пахнущую тарталетку с нежнейшей начинкой из курицы, грибов и сливочного сыра прямо в недопитую кружку с чаем. И это было куда как хуже.
— Максим Андреевич, я дико, очень дико извиняюсь, но…
Серьёзно, я даже вооружилась вилкой, намереваясь не только сказать шефу пару ласковых и исключительно дружеских комплиментов, но и подкрепить свои слова действием. Но стоило мне повернуть голову и краем глаза увидеть, к кому он так резво сорвался, как до моего скорбящего о погибшей тарталетке мозга «дошёл» весь ужас и комизм ситуации. Во-первых, шеф обнимался с Ильиным. Во-вторых, шеф звал Ильина за наш столик, а тот и не думал, гад такой, сопротивляться. В-третьих…
— Игорь, знакомься! Это моя помощница, Ольга Зеленцова. Оля — это Игорь, мой школьный друг, — счастливо вещал Потапов, устраиваясь на своём месте и подзывая официанта. Чтобы, дождавшись, пока его заметят, наклониться ко мне и доверительно прошептать. — Завидный холостяк, между прочим. Могу познакомить поближе.
Как я удержалась и не воткнула шефу вилку в руку — одному богу известно. А я хотела, очень хотела! Но вместо того, чтобы проверить на прочность чью-то лапу, я мило улыбнулась и ласково так шепнула довольному начальнику:
— Я тебе это припомню, Максим Андреевич. И месть моя будет жестока-а-а…
— Гневаешься, Зеленцова? Зря, я ведь серьёзно. Хороший мужик, обеспеченный, уважаемый, красивый…
Я подозрительно посмотрела на Потапова. Даже потыкала его кончиком той самой вилки, проверяя, живой он или нет. И если живой, то откуда такие самоубийственные порывы? С какого перепугу он мне так какого-то «мужика» рекламировать начал? Если только он сам не…
Судя по тому, как дёрнулся Потапов, на моём лице отразилась вся моя напряжённая умственная деятельность. Да и взгляд у меня от всех этих догадок и предположений стал такой пронзительный и говорящий, что шеф сначала побледнел, потом покраснел.
А потом обиженно фыркнул и, демонстративно кашлянув, заявил:
— Я отойду на пару минут, не возражаете? Что-то так воздухом подышать захотелось! Надеюсь, я могу доверить тебе это сокровище, Ильин?
Возражения были. У меня — так завались. Я даже рот открыла, намереваясь озвучить сразу несколько аргументов в пользу своей самостоятельности и того, что ни в каком таком присмотре я не нуждаюсь. Но наткнулась на насмешливый взгляд Ильина и…
— Конечно, — Игорь улыбнулся. Мягко так, ласково. Ещё и гласные тянул так, что у меня внизу живота всё сворачивалось горячим узлом, а вдоль позвоночника маршировала делегация предательских мурашек. — За такой очаровательной девушкой определённо нужен глаз да глаз…
Шеф эту фразу благополучно пропустил мимо ушей и самым наглым образом дезертировал, сбежав от нас на «подышать». Я проводила его задумчивым взглядом, мысленно сделав пометку сдать бухгалтерии некоторые явки и пароли собственного начальника. А потом тяжело вздохнула, уткнувшись носом в чашку с испорченным чаем. И, подперев щёку кулаком, меланхолично так протянула:
— Вот скажи мне Ильин… Что ты знаешь о теории вероятности, а?
Мой Эротический Кошмар лишь вопросительно вскинул бровь, скрестив руки на груди. Тем самым на пару долгих минут напрочь отключив мне мозг, разум, совесть и хоть какой-то инстинкт самосохранения. Потому что я беспардонно залипла на широких плечах, скрытых тёмной тканью пиджака и только что слюной не капала, размышляя о том, как могла бы проверить силу, выносливость и развитость некоторых мышц одного конкретного мужчины. Ей богу, у меня не то что бунт гормонов, у меня там целая революция назревала!
Пришлось в срочном порядке гасить растёкшийся по телу жар горьким, холодным кофе из чашки шефа. И то, не сильно-то и помогло. Разве что, язык отлип от нёба и мысли перестали сворачивать в очень уж неприличное русло.
Неприличное и очень-очень желанное, чего уж там!
Глубоко вздохнув, я мысленно отвесила себе подзатыльник. А потом ещё раз, попутно вытерев внезапно вспотевшие ладони. Уж очень яркими оказались воспоминания об одной единственно ночи с одним конкретным мужчиной. И, снова вздохнув, продолжила философствовать:
— Ну вот, смотри. Вероятность измены жениха накануне свадьбы — пятьдесят на пятьдесят, так? Либо да, либо нет. Согласен?
— Возможно, — Игорь склонил голову набок, насмешливо щурясь и скользя по мне медленным, очень задумчивым взглядом. Ещё и очки стянул, коварно прикусив дужку строгой, чёрной оправы. И всё бы ничего, конечно.
Если бы не то, как чертовски привлекательно он при этом выглядел. Честное слово, я не собиралась пялиться на него! И уж точно не планировала залипать на чувственно очерченных губах, изогнутых в снисходительной, понимающей усмешке. Но…
Та-а-ак, Хьюстон, у нас проблемы! Лёля, соберись! Даже думать не смей! С моим везением, да в моём положении не хватало ещё вляпаться в этого мачо… Для полного-то счастья!
— Ага, — для надёжности пришлось ущипнуть себя за запястье, чтобы хоть так разогнать липкий розовый туман, засоривший мне голову. Определённо, пора завязывать читать любовные романы в таких количествах. И сублимировать не шопингом, а чем-то более существенным. А то что-то я начинаю уже переживать за наш дружный, добрый коллектив.
Точнее, за его суровую, мужскую составляющую!
— Ага, — снова повторяю я, отчаянно пытаясь вспомнить, о чём мы говорили. Кажется, это было что-то про теорию вероятности и измену жениха. И о том, что случайности не случайны, угу. — А вероятность того, что невеста решит так сказать, клин клином выбить?
— И бросится в объятия очаровательному незнакомцу? — почти искренне удивился-уточнил Ильин, ехидно вскинув бровь и вновь смерив меня таким внимательным, понимающим взглядом.
Я от этого самого взгляда чуть второй тарталеткой не подавилась. Той самой, что так соблазнительно и неосторожно была забыта моим любимым начальником на тарелке. А когда я всё-таки прожевать свою добычу, облизнула губы и хрипло уточнила, криво улыбнувшись:
— Разумеется, чисто гипотетически. Мы же говорим о теории вероятности, не так ли?
— Гипотетически… — Ильин чему-то усмехнулся, довольно и многообещающе. — Ну, если гипотетически и про теорию вероятности… То, пожалуй, всё так же: пятьдесят на пятьдесят. Я прав?
— Ага, — кажется, я начинаю повторяться. И снова зависла на треклятой дужке очков, зажатой в его пальцах. А ведь раньше меня эта деталь чужого гардероба как-то не привлекала. Даже пришлось ещё раз себя ущипнуть, иначе разговор грозился затянуться до утра.
Или не состоялся бы в принципе. Ещё бы вспомнить, что я сказать-то хотела?!
— Так вот, — тряхнув головой, я всё же сумела взять себя в руки. И уже куда увереннее заявила, скрестив руки на груди. — Получается, что любая вероятность сводится к простому принципу — либо сбудется, либо нет. Пятьдесят на пятьдесят. Но даже при таком раскладе что-то я не верю в нашу, — тут я изобразила пальцами кавычки, — «случайную» встречу в ресторане. Поэтому спрошу прямо и один раз. Ты ничего не хочешь мне рассказать, Ильин?
Звон упавшей со стола вилки в наступившей тишине прозвучал как выстрел. Ну или обещание. Обещание прибить меня от греха подальше, так явственно читавшееся на лице мужчины. Ей богу, я аж поёжилась от того молчаливого предостережения, мелькнувшего в глазах мужчины, но как-то прокомментировать его не смогла.