«Влез на свою голову», — подумалось с досадой.
Позади вступившейся за мужа фурией широко распахнулась дверь. Из магазина дружно повалили охранники. Похожие на затянутых в цивильное быков громилы широко раздували ноздри, выкаченные налитые кровью глаза шарили в поисках виновника переполоха. Тимша понял — пришла пора уносить ноги.
Незамедлительно.
— Вот и… спасай баб… после этого.
Оглядываться нужды нет — дробный топот охранников взрывает тишину сонного проходного двора, а несущийся вслед Шабанову мат способен вогнать в краску любого боцмана.
Гулкая арка, запруженный людьми проулок, снова арка… за спиной слышны возмущенные крики, кто-то падает, сбитый налетевшим секьюрити, истошно верещит женщина…
— Все… пусть… другие… ноги бы унести.
Дворик с засаженным чахлыми рябинами сквериком в центре вот-вот закончится, за следующей аркой непрерывным потоком течет безликая городская толпа, за толпой видны лакированные горбы проносящихся автомобилей. Проспект! Может, удастся затеряться? Топот за спиной ближе и ближе — охранники здоровьем не пренебрегают. Небось, по всяким фитнессам регулярно шастают.
Где-то рядом взревел невидимый мотоцикл.
«Что за придурок зимой катается?» — успел подумать Тимша, прежде чем хромированный монстр вкатился в арку.
Усиленный сводами рев мотора обрушился горной лавиной.
Тимша нырнул в узкую щель меж стеной и рычащим зверем. Рукав куртки декоративной пряжкой скрежетнул по бензобаку. Взвизнули тормоза, мотоцикл развернуло поперек арки, бросило на снег… но уже позади Тимши.
Кто-то взвыл, ударившись ногой о раскаленный выхлопной патрубок, кто-то с грохотом перелетел через обнявшие заднее крыло пластиковые кофры, покатился по асфальту…
— Какого хрена? Козлы гребаные! — гневно воскликнул по—девичьи высокий голос. Под аркой гулко захохотало эхо.
И голос, и манера выражаться казались до странного знакомыми, но анализировать воспоминания Тимше недосуг — свалка за спиной давала реальный шанс избавиться от преследователей. Шабанов пригнулся, ввинтился в толпу, чтобы вынырнуть уже за поворотом.
«Куда теперь?» Тимша затравленно огляделся. Сердце бешеным зверем колотилось о ребра, пыталось вырваться из клетки. «Дернуть через проспект? Увидят… Заскочить в магазин? Вдруг догадаются проверить?» Варианты торопливо сменяли друг друга, подходящих не находилось. Толпа обтекала замершего в раздумьях Тимшу, как река лежащий на стремнине валун. Чтобы не выделяться, Тимша медленно двинулся вдоль дома…
«Еще одна арка. Нырнуть, там в подъезд, и пусть ищут.» Тимша приготовился выполнить задуманное… Колесо бесшумно выкаченного из проезда мотоцикла едва не врезалось в колено.
Падение изрядно поубавило блеска заморской игрушке на хроме чернели глубокие царапины, обтекатели потрескались, вместо одного из кофров зубасто щерились пластиковые обломки.
Мотоциклист, одной рукой поддерживая железного коня, заступил дорогу. В грубых кожаных сапогах на толстой рифленой подметке, темно—синем комбинезоне и глухом шлеме с тонированным стеклом. Невысокий и дохловатый. Даже свободного кроя пуховой комбинезон не мог придать щуплой фигурке достаточного объема.
«Сейчас денег на ремонт потребует… — тоскливо подумал Шабанов. — Не драться же с этаким шибздиком?»
— Добегался? — ядовито поинтересовался мотоциклист. Рука поднялась к виску, что-то щелкнуло, забрало шлема прыгнуло вверх, открыв ехидную девичью физиономию. — Я же говорила: «Ты мой». Убегать бесполезно.
«Батюшки! Это ж та, что неподалеку от венькиного гаража у троицы поддатых говнюков отбил. Как там ее… Лариса!» Шабанов тяжело сглотнул. Воротник рубахи туго пережал горло. «Ее здесь не хватало!»
В тот раз и разглядеть толком не сумел — темнота помешала, да и думал о другом… Тимша поднял взгляд — узкое породистое лицо, чуть раскосые карие глазищи, прямой тонкий нос, тонкие волевые губы… подбородок прячется за пластиком защитной дуги, но Тимша помнит — точеный, изящный до хрупкости… чуялось в девице нечто вольное, диковатое… и конь под ней к месту, даром что железный… хороша девка…
— Так и будешь пеньком торчать, пока из-за угла костоломы не выскочат? — деловито поинтересовалась Лариса.
Очарование разбилось вдребезги. Как витрина.
Девичий пальчик нетерпеливо вдавил кнопку электростартера. Мотоцикл заурчал рассерженным псом. Тимша невольно попятился. Лариса хмыкнула, ножка в не по-женски угловатом сапоге легко порхнула над задним крылом, обтянутый синтетикой задик поерзал, устраиваясь поудобнее… Секундой позже кулачок досадливо хлопнул по шлему. Раздался похожий на скрежет пластмассовой канистры звук. Щелкнул отпираясь замок единственного уцелевшего кофра, серебристая копия надетого на девицу шлема ткнулась в тимшины руки.
— Ну, долго тебя ждать? — чуть не по складам, как у дефективного, спросила девица и скомандовала, — напяливай ведро и погнали.
Тимша очумело стянул шапку, неуклюже запихал за пазуху, холодная подкладка «ведра» плотно облегла голову.
«Не опозориться бы, на железяку залезая.»
Судьба сжалилась. Мотоцикл взревел мотором и, распугав прохожих, выскочил на дорогу.
Тимша знал, что катание предстоит не из легких, но действительность превзошла ожидания. Железный конь лихо протиснулся меж двумя потрепанными иномарками, рванул вперед. Шипованное колесо издевательски отхаркнулось веером ледяной крошки. В следующий миг, заложив резкий вираж, Лариса подрезала маршрутное такси. Тимша чудом удержался в седле.
— Держись за талию! — крикнула через плечо Лариса судорожно вцепившемуся в сидение Шабанову. — Да сядь поближе. Не укушу — шлемак мешает!
Шабанов поерзал, устраиваясь поудобнее, крепко обхватил обхватил тонкий девичий стан…
Девичий!
По телу волной прокатился жар, стек по рукам. Ладони раскалились. С испугу показалось — синтетический комбинезон вот-вот расплавится, обожжет нежный девичий животик… а сдвинь ладонь на пару—тройку вершков пониже… Тимша почувствовал удушье, поднял забрало. В лицо, вымораживая скоромные мысли, ударил поток ледяного воздуха. Как мечом полоснул. Тимша стиснул зубы, но забрало не закрыл — лучше ветер, чем горящая в огне плоть…
Из переулка, высокомерно игнорируя окружающих, вывернулся большой черный джип. Байк матерно визгнул тормозами. Тимшу бросило вперед, навалило на девичью спину. Лариса задушенно пискнула, пригнулась к рулю… Шабанов еще явственней ощутил изгибы стройной фигурки… телом ощутил. Словно и одежды меж ними нет.
Память услужливо подсунула яркое воспоминание — скверик, Лариса в разорванной до пупа майке… Лучше б не вспоминал. Аж волосы на груди дыбом встали. Кошмар… Мучительный и сладостный… нет сил расстаться… Четверть часа, как один миг…
— Эй, герой! Хорош спать — приехали!
«Приехали? Уже? Куда?» Тимша ошалело завертел головой. По правую руку модернистским утесом возвышается кинотеатр. С афиш бесстыже пялятся полуголые грудастые красотки, мышцастые супермены грозят мечами, на втором плане истекают кровью порубленные монстры.
— Иди, покупай свои билеты. Я здесь подожду.
Тонкие пальчики небрежно выудили из нагрудного кармана узкую и длинную пачку сигарет, вспыхнул огонек зажигалки.
— Топай, топай — счетчик тикает.
Шабанов развернулся и, озадаченно качнув головой, зашагал к кинотеатру.
«Ну, мотоцикл — понятно, в наше время женки с парусом не плоше управлялись… однако ж, мужиками не прикидывались. Нынешним же невтерпеж из себя женское вытравить. Ботинки погрубее, джинсы, окурок в зубах, стрижка пацанская… неужто девкой быть зазорно? — на ум пришел недавно виденный репортаж о соревнованиях штангисток. — Разве ж то девицы? Слоны в подштанниках!»
Мимо, виляя бедрами, проплыла парочка юнцов. В обнимку. У входа в кинотеатр остановились, чтобы поцеловаться. Целовались самозабвенно… Тот, что пониже, привстал на цыпочки, даже ножку поджал. Никто из окружающих и бровью не повел.