– Короче, это достижимо, – заявил Роберто.
Стефан не был так уверен.
– Достижимо, конечно, если сделать достаточно ходок. Только не знаю, хватит ли у нас под колоколом места для такого количества ила. Точнее, знаю: не хватит.
– Надо будет окружить чем-то дыру и выносить ил в разные стороны, – сказал Роберто. – Или собирать ведрами.
Стефан неуверенно кивнул.
– Лучше бы нам достать акваланг и нырять с ним. Наш колокол слишком мал.
Старик внимательно посмотрел на него и задумчиво кивнул.
– Я мог бы…
Комнату сильно тряхнуло, стопки книг попадали со всех сторон. Мальчишки стряхнули их с себя, но старика прибило к полу стопкой атласов. Они сбросили их с него и помогли подняться, потом нашли его очки. Старик все это время постанывал.
– Что случилось, что случилось?
– Смотрите на стены! – воскликнул Стефан потрясенно.
Теперь сама комната накренилась, как одна из устоявших стопок, и сквозь одну из полок показались дневной свет и соседнее здание.
– Нужно выбираться! – крикнул Роберто мистеру Хёкстеру, поднимая его.
– Дайте очки! – вскричал старик. – Я без них не вижу.
– Хорошо, но надо торопиться!
Ребята склонились над полом и стали быстро, но аккуратно разбрасывать книги в стороны, пока Роберто не нашел очки: те были еще целы.
Хёкстер надел их и осмотрелся.
– О нет, – сказал он. – Это все здание, вот в чем дело.
– Да, здание. Давайте поскорее выбираться. Мы поможем вам спуститься.
Стоявшие в воде здания рушились постоянно, это было в порядке вещей. Мальчишки обычно посмеивались над печальными историями о подобных обрушениях, но сейчас вспомнили, что Владе всегда называл межприливье мертвой зоной. Не гуляйте слишком долго по мертвой зоне, говорил он, добавляя, что так альпинисты называют горы выше двадцати тысяч футов. Но поскольку мальчишки много гуляли по межприливью, а теперь еще и ныряли в реку, обычно просто соглашались с управляющим и не думали о последствиях, наверное, считая себя чем-то похожими на альпинистов. Рисковые ребята. Но сейчас они взяли старика под руки и вели его по накренившемуся набок коридору, потом по лестнице, шажок за шажком, чтобы тот не упал – иначе это заняло бы еще больше времени, – а иногда даже беря его за лодыжки и переставляя ему ноги. Лестничная клетка была вся разбита: перила отвалились, трещины в стенах открывали вид на соседний дом. Стоял запах водорослей и ядовитая вонь высвободившейся грязи – хуже, чем в любом горшке. Снаружи доносился гул вперемешку с криками, ударами и прочими звуками. Темноту лестницы прорезали лучи света, падавшие под тревожно странными углами, а многие из ступенек сдвигались с места, когда на них наступали. Здание явно могло рухнуть в любой момент. Воздух наполнял болотный смрад, будто у дома развонялся кишечник или вроде того.
Когда они спустились к выходу на уровне канала – проем уже превратился в уродливый параллелограмм, – то оказались у пристани-крыльца и увидели, что канал был засыпан кирпичами, раскрошенным бетоном, сломанной мебелью и прочей рухлядью. Очевидно, обрушилась одна из двадцатиэтажек в соседнем квартале и то ли ударной волной, то ли всплеском канальной воды, то ли прямым воздействием своих обломков, то ли сочетанием всего перечисленного повалила за собой несколько строений поменьше. Выше и ниже по каналу здания либо накренились, либо разрушились. Из них еще выходили люди и ошарашенно пялились на груды обломков. Некоторые тянулись за ними, но большинство просто стояло и потрясенно осматривалось по сторонам. Мутная канальная вода пузырилась и плескалась – в ней уплывали крысы. Мистер Хёкстер присмотрелся и, увидев это, воскликнул:
– Охренеть, крысы бегут с тонущего корабля! Думал, никогда этого не увижу.
– Серьезно? – удивился Роберто. – Мы постоянно это видим.
Стефан закатил глаза, выражая нетерпение, и сказал, что им нужно куда-то отсюда отойти.
А потом и сам дом Хёкстера громко застонал позади них, и Стефан с Роберто подхватили старика под руки и, насколько могли быстро, потащили его к обломкам в канале. Над препятствиями они поднимали его в воздух, тяжело дыша из-за его неожиданно большого веса, и помогали преодолеть участки воды, иногда заходя в нее по бедра, но каждый раз находя нужный путь. Здание позади стонало и трещало, и это придавало им сил. Когда они добрались до места, где канал пересекался с 8-й улицей, то оглянулись и увидели, что дом мистера Хёкстера все еще стоял – если это можно было так назвать. Он наклонился набок еще сильнее, чем когда они из него выбежали, и остановился лишь потому, что его подпирало соседнее здание. Дом давил на здание, но оно пока держалось.