В своей квартире над конюшнями молодой Тиллотсон Луис плясал от радости. Наконец-то он получит щедрую ссуду от ростовщика Кинга, так как его отец умирает и его ожидает наследство.
Харриэтт Уилсон[68], светловолосая чаровница, содержавшая салон-бордель для джентльменов, которых обслуживали ужином в позолоченном зале, этим вечером принимала гостей. Джемми Флетчер заигрывал с ее сестрой, не забывая о цыпленке и шампанском.
Запершись в своем кабинете на Линкольнз-Инн-Филдс, Илайес Крокит при свете единственной свечи корпел над документами.
Долли Спенсер мирно спала в Янтарной комнате дома Кэролайн, ее светлые волосы разметались на подушке. С одной стороны кровати, украшенной орнаментом в стиле Людовика XV, сидела за шитьем миссис Огастес Роли, а с другой стороны ее бледнолицый муж читал «Гая Мэннеринга»[69]. Мистер Херфорд наблюдал за происходящим в углу, подпирая рукой подбородок.
В «Юнион армз», пивной Тома Крибба на Пэнтон-стрит, дородный чемпион Англии покуривал длинную глиняную трубку в уютной комнате, порой поглядывая на Хьюберта Малберри, сидящего в деревянной кабинке, попивая ром с корицей.
С тренировочного ринга в соседнем помещении доносились звуки ударов кулаками в легких боксерских перчатках.
В соседней с Малберри кабинке Джек Бакстоун зевал над газетой трехдневной давности. Вскоре к нему подошел коренастый мужчина с хриплым голосом, назвавшийся Красноносым, и сообщил, что принес джентльмену письмо.
В ночи слышались бой часов на колокольне и выкрики ночного сторожа. В своей спальне в «Стивенсе», при тусклом пламени свечи, Даруэнт, полностью одетый, сидел у окна, глядя на Бонд-стрит.
– Уимблдон-Коммон, недалеко от мельницы. Завтра в пять утра…
Месяц назад в это время его собирались повесить.
Глава 11
Пистолеты на рассвете
Кучер щелкнул кнутом, увидев впереди «туннель», смутно темнеющий в белом тумане. Две вороные лошади, запряженные в красную коляску, пустились галопом в сторону Уимблдон-Коммон.
Даруэнт, закутанный в черную накидку, упорно смотрел вперед.
– Время? – спросил он.
Джемми Флетчер, в такой же накидке, пошарил в жилетном кармане, достал золотые часы и дрожащей рукой открыл крышку.
– Без десяти пять, старина. – Он тщетно пытался унять дрожь в голосе.
– Вы опоздали.
– Ничего не мог поделать. Я как выжатый лимон. Эта чертова женщина… Ладно, обойдемся без имен.
Кнут снова щелкнул.
– Вы раб своих чувств, Джемми. Никогда не можете отказать себе в удовольствии.
Туман был абсолютно непроницаемым, и дорогу между живыми изгородями с трудом удавалось разглядеть. Холодная белая пелена проникала сквозь одежду, вызывая озноб, мешала дышать, приглушала стук копыт и дребезжание коляски.
– Вы чертовски хладнокровны, Дик, – с завистью произнес Джемми. – Неужели вы не боитесь?
– Конечно боюсь. Моя рубашка прилипла к спине от пота, несмотря на холод. Я должен прилагать усилия, чтобы говорить медленно. Но если мы применим наглядный способ проверки…
Даруэнт извлек правую руку из-под накидки, вытянул ее вперед и расставил пальцы. Рука и пальцы были неподвижны, как у статуи.
– Вот каким образом люди приобретают незаслуженную репутацию смельчаков, – сухо сказал Даруэнт.
Джемми судорожно глотнул.
– Дик, старина, дело в том, что…
– Бакстоун убьет меня? Всадит мне пулю в лоб?
– Я этого не говорил!
– Но это вполне возможно. – Даруэнт повернулся к Джемми, заставив себя улыбнуться. – Думаю, вы любите заключать пари. Не хотите сделать ставку на результат?
– Черт побери, Дик, я не могу этого сделать! – воскликнул шокированный Джемми. – Я ваш секундант. А кроме того…
– Кроме того, как вы сможете получить выигрыш с мертвеца?
– Ну, знаете…
– Не будьте таким щепетильным, Джемми. Что скажете о ставке в сотню фунтов? Потом можете взять их у меня из кармана.
Джемми вздохнул:
– Должен признаться, старина, сотня мне не помешает. На эти деньги я мог бы отправиться с Джеком во Францию, даже в Париж. Знаете, сколько достопримечательностей в Пале-Руаяль?[70]
Даруэнт снова посмотрел на него и склонился к кучеру:
– Патрик, не могли бы вы ехать быстрее? Если они уйдут с места дуэли до нашего прибытия…
– Все в порядке, – заверил его Джемми. – Я уже вижу эту чертову мельницу.
Туман начал понемногу рассеиваться, когда коляска поднялась на холм, снова спустилась в низину и свернула влево, на более узкую дорогу без изгородей по бокам.
Даруэнт понятия не имел, где они находятся. Знал только, что это сельская местность в районе Саррея.
– Остановитесь! – приказал он.
Ярдах в двадцати впереди виднелась черная закрытая карета, возле которой стояли трое джентльменов в накидках. Один из них, сэр Джон Бакстоун, сидел на пне поодаль от остальных, зевая и покуривая сигару.
Туман, хотя и приподнялся, все еще висел клочьями среди деревьев, не давая толком разглядеть перспективу.
Красная коляска со скрипом затормозила. Даруэнт и Джемми спрыгнули на землю. Тишина вокруг казалась нереальной. Угрюмое серое небо грозило дождем. На его фоне темнели неподвижные крылья ветряной мельницы.
Один из двух джентльменов, сопровождающих Бакстоуна, был в черной шляпе и с черным саквояжем. Другой носил белый кивер с алым султаном и держал в руках плоскую коробку из розового дерева.
Кучер Патрик склонился со своего сиденья, превратившись из неодушевленного предмета в плотного мужчину с родинкой на щеке.
– Удачи, милорд, – тихо сказал он. – Пристрелите этого ублюдка.
Если Джемми Флетчер и содрогнулся с головы до ног, то не из-за неподобающего поведения слуги. Сейчас ему было не до этикета.
– Спасибо, – отозвался Даруэнт. – Но я не хочу его убивать.
Все говорили вполголоса, словно царящие на летней лужайке среди травы и деревьев туман и тишина сковывали их.
– Не хотите убивать? – переспросил ошеломленный Джемми.
– Нет. И никогда не хотел. Пошли.
Они двинулись сквозь туманную пелену по траве к ожидающим их джентльменам. Сердце Даруэнта гулко стучало. То, что он намеревался сделать, было так опасно, что походило на безумие.
Лицо майора Шарпа, с холодными карими глазами и похожими на рыжеватую проволоку бакенбардами, приобрело более ясные очертания.
– Доброе утро, милорд. Доброе утро, мистер Флетчер. Позвольте представить вам хирурга, мистера Моубрея.
Майор Шарп говорил негромко, но по-военному четко. Хирург, добродушного вида мужчина в очках в стальной оправе, смущенно поклонился.
Обернувшись к сидящему на пне Бакстоуну, майор осведомился:
– Полагаю, нет вопроса об извинении?
Никто из дуэлянтов не отозвался.
На румяном лице Бакстоуна мелькнула улыбка, но глаза злобно поблескивали над двумя рубцами от хлыста на щеках.
– Отлично. – Майор Шарп взвесил в руках розовую коробку. – Думаю, нам будет лучше пройти туда. – Он кивнул в сторону. – Там нет деревьев, туман повыше и земля ровнее. С вашего позволения…
Майор повернулся и зашагал к открытому пространству, окруженному амфитеатром деревьев. Остальные последовали за ним. Открыв коробку, он продемонстрировал два пистолета с инкрустированными перламутром рукоятками, лежащие на желтом бархате с маленьким шомполом под каждым. Верхнее отделение коробки содержало пороховницу и пули.
– Насколько я понимаю, лорд Даруэнт, вы согласны на использование этих пистолетов?
– Да.
– Тогда ваш секундант и я зарядим их. Или, может быть, – добавил майор Шарп, бросив быстрый взгляд на Джемми, – заряжу я по праву старшего секунданта?