1. Главная
  2. Книги
  3. Нюргун Боотур Стремительный [без илл.]
  4. Страница 20
Выбрать главу
Каменная темничная клеть Растрескалась, Рухнула, грохоча, Железная заколебалась гора; И впрямь началась беда.
Тут старшая Нюргуна сестра, Стоявшая за спиною его, Наблюдавшая зорко за ним, Крикнула: — Слава! Уруй-айхал! — Закинула далеко Сверкающий камень-сата, Темную грузную тучу с грозой К себе притянула она...
Гром оглушительно загремел, Огромный вихрь загудел, Молнии засверкали кругом... Вечной блистающая красотой, Могучая, Славная в трех мирах, Защитница девяти небес, Заклинательница восьми небес, Айыы Умсуур Удаган[108] Огненный метнула аркан, Запетлила, с ног повалила, В миг единый скрутила Разыгравшегося молодца И, на черную тучу бросив его, Заставив тучу обнять, Не дав ему глаз раскрыть, Крепко его держа, На туче тяжелой той С ним сама устремилась вниз В Средний обитаемый мир, В гнездо раздора и зла.
Светлого Дьэсегея гонец, В серебряной блестящей броне Крылатый Кюн Эрбийэ, Тень свою обгоняющий на лету, Видел сам, Как Айыы Умсуур Брата младшего своего, Бедняжку-богатыря На облаке грозовом В обитаемый мир унесла И с ним сама уплыла. Крылатый Кюн Эрбийэ По тучам Падучей звездой Стремительно полетел, Очутился мгновенно он На вершине белых небес.
Как приказано было ему, Он Айынга Сиэр Тойону сказал, Подал весть Небесной Хотун: — Как Одун Хаан приказал, Как Чынгыс Хаан повелел, Владеющий Вороным конем, Стоя рожденным На грани небес, Стремительный Нюргун Боотур, Предназначенный Защитником стать Солнцерожденных племен айыы, Жить отправился, наконец, В необжитый, Безлюдный простор Долины-праматери Кыладыкы, Где играет красным огнем Драгоценный камень-сата. Там он дом устроит себе, Зажжет в очаге Священный огонь...
Великий, чье имя нельзя Впустую произносить, Отец, покровитель всех Многострадальных детей айыы, Дышащий благодатным теплом, Носящий шапку из трех соболей, Древний Юрюнг Аар Тойон Велел, чтоб немедля вы Отправили в Средний мир Младшую Нюргуна сестру, Красавицу Айталыын Куо С волнистой черной косой В восемь маховых саженей,
 Чтобы дом Нюргуна она вела, Чтоб хозяйкою в доме была! — Так вот, быстро и горячо, Громко, отчетливо произнес Слово свое Кюн Эрбийэ, Удалой небесный гонец.
АЙЫНГА СИЭР ТОЙОН
Если так решили Владыки судьбы, Посмеем ли мы Противиться им? Мой сын — исполин Нюргун Боотур Рано был взят у меня... Разве я не жалел его? Разве искоса я поглядел на него? Разве я обидел его хоть раз? А младшая дочь моя — Милая Айталыын Куо С восьмисаженной косой, Маленькая дочурка моя, Не она ли — самая главная часть Сердца могучего моего? Мне расстаться с ней, Как расстаться с печенью черной моей! Боюсь я одну посылать Бедняжку — младшую дочь мою — В Средний, объятый смутою мир! Тяжело мне, Тревожно мне... Норовом буен Нюргун Боотур; С первых младенческих лет Он привык вверх ногами ходить, Он привык в недетские игры играть, Он как воин воспитан был; Копья, рогатины снятся ему... Разве на месте он усидит, Разве на битву не полетит, Разве он Ребенка, сестру, сохранит?
Коль отдавать, Так все отдавать! Пусть исполнится воля судьбы, Пусть я сразу двоих любимцев лишусь! К Нюргун Боотуру В Средний мир, Вместе с сестрой Айталыын Куо, Пошлю я младшего брата его — Летающего высоко На Мотыльково-белом коне Юрюнг Уолана-богатыря! Их двоих посылаю на землю я; Они — зеницы двух моих глаз, Десны моих зубов...
У поселенного на земле, Как повелел Одун Хаан, Нюргун Боотура-богатыря, — Неломающийся костяк, Непроливающаяся кровь. Твердое тело его Разрубить нельзя, Толстую кожу его Распороть нельзя; Нрав у него крутой, Рвется он в драку, в бой; Голова в висках У него узка, Он бесстрашен и прям душой. По́верху, по́низу он Копьем пролетит, По́ пояс по крови пройдет, По клокочущим кровавым потокам, Где потонет высокая ель, Ринется в Нижний мир, Подымется на вершину небес... Он возьмется врагов разить Восьмизубою острогой; Равного в трех мирах Ратоборца не встретит он. По ошибке он может бед натворить, Поневоле — грех совершить... Пусть тогда не падет на него вина! Пусть племена айыы Вступятся за него! Весь улус небесных богатырей Пусть обороняет его! — Такие слова говорил, Такие заветные речи сказал, Горюя, бедный старик.
Девять юношей — Девять журавлей Провожать пришли. Восемь девушек — Восемь лебедей Одевать, украшать пришли Бедную Айталыын Куо — Красавицу с восьмисаженной косой.
Старуха Айыы Нуоралдьын Хотун Бегала, хлопотала вокруг, Поворачивала дочку свою, Прикидывала — что бы надеть...
Будто белоснежного олененка, Украсили, наконец, Красавицу Айталыын Куо. Праздничное убранство ее Зазвякало серебром, Золотое убранство ее Заиграло желтым огнем; Чеканная тусахта[109], Как солнце, на лбу горит, Пуговицы, как звезды, блестят. Прекрасная Айталыын Куо, Белая, как горностай, В одеянии драгоценном своем Засверкала огнем девяти лучей. Улыбаются алые губы ее, Белеют зубы ее, Брови, как два Камчатских бобра, Изгибаются темной дугой; Черные играют глаза, Пламенеют живым огнем; Румянец у ней Земляники нежней На золотых щеках. О таких красавицах в старину Пели, бывало, певцы: — Сквозь меха драгоценных одежд Несравненные очертанья видны Нежного тела ее; Светятся сквозь нежную плоть Стройные кости ее; Видно сквозь тонкие кости ее, Как из сустава в сустав Переливается мозг... — Так прославляли ее красоту Древние олонхосуты-певцы В солнечных трех мирах.
Летающего высоко На Мотыльково-белом коне Юрюнг Уолана-богатыря Той порой В дорогу старик обряжал — Словно радугу, Он украсил его, Придал вид ему Трехжалой стрелы, Оперенной трижды Летящей стрелы И, напутствуя, говорил: — Смотри — будь примером людям во всем, Будь прямым, как стрела О трех остриях! Будь прославленным, смелым бойцом, Как острога о восьми остриях!
Что еще оставалось им? Увы, предстояло им Прощание навсегда С чадами дорогими своими... Час настал — Отправить их навсегда В обитаемый Средний мир, Где раздоры свили гнездо. По трехсводному небу Во все концы Быстроногие скороходы-гонцы Побежали скликать На прощальный пир Огромную всю родню, Родичей кровных рода айыы, Лучших небесных людей, Солнечных богатырей.
~ 20 ~